|
После того как я выговорился, Колька с минуту молчал, смешно шевеля бровями. — Да‑а, — наконец протянул он, — все складывается один к одному… — Что складывается? — Я с отвращением втиснул сигарету в блюдце. — Балда! Ты даже не попробовал проанализировать ситуацию! — А что тут анализировать! Кутузов — чернушник! А мы — ослы… — И это все? — Колька ехидно прищурился. — Все, что ты можешь сказать? Или у тебя есть идеи? — Валить нам надо из этой секты… — Ого! Здравая мысль! Валить… Это не так‑то просто. Не перебивай! Я знаю, что говорю, — есть опыт… Вот что, у тебя есть карта города? — Была где‑то, а что? — Тащи сюда. Кажется, я знаю, где собака порылась… Я полез разгребать свои завалы в поисках карты, а Колька на кухне звенел посудой, что‑то напевая себе под нос. Когда я вернулся, кухня сияла. — Что‑то ты, братец, говнецом подзарос! — Коляныч самодовольно оглядел результаты своих трудов. — Давненько я не мыл столько грязной посуды… Ну, давай сюда! Он выхватил из моих рук карту и расстелил на столе. — Смотри! — Он ткнул пальцем в Васильевский остров. — Здесь квартира Учителя, так? Здесь, — палец скользнул ниже, к Гостиному двору, — Пашкин зал. Здесь, на Лиговском, еще один. Тут, на Исполкомской, ведет Валерка… Продолжишь? — На “Елизаровской” Леха, на “Ломоносовской” Сашка… К чему ты клонишь? Залы на одной линии метро? — Конечно! — Коляныч мрачно посмотрел на карту. — И что? — А занятия‑то везде в одно и то же время, вот что! Он использует метро как трубу, гонит энергию со всех залов, когда сотни придурков вроде нас колбасят там поклоны! И накачивает своего бобика! Фактически он нас ест! Это не просто секта, Игореха! Я даже не знаю, как это назвать! — Ты хочешь сказать, он создал эгрегор? Как у Андреева? — Еще не известно, кто кого создал. Ты же помнишь все эти мифы про поездки в Китай и Японию? Как знать, где Кутузов подцепил это дерьмо? Может, у него и выхода‑то другого нет! За год он аккумулирует нужный запас и сливает всех учеников! А через пару лет возникает, как чертик из табакерки, находит новых или собирает старых инструкторов, и все начинается сначала! Некоторое время мы сидели, тупо уставясь на карту. Я чувствовал, как внутри что‑то с шорохом разворачивается, будто истрепанный древний свиток, только что извлеченный на свет… И тут я засмеялся! Коляныч посмотрел на меня, как на больного. — 40 —
|