Тени ниндзя

Марн согласился. Долг прежде всего! Он взял с ложа тяжелый сверток с десятью мечами, из которых один был клинком Короля, засунул за пояс мешочек со стильями и привычно уселся на медвежью шкуру. Седла, к сожалению, пришлось оставить. Не мог же он тащить с собой в другой Мир целый обоз. Но Найи говорила, что хватит и двух предметов. Бессмертный давно уже не ребенок. Он должен был вспомнить и так.

Привычно входя в нужное состояние, юноша не заметил, что Найи как‑то печально смотрит на него. Будто прощается.

Двери Миров распахнулись перед ним, и он, исполнившись священного трепета, отправился в Путь.

* * *

Человек, сидевший за письменным столом и что‑то писавший в объемистой тетради, бросил ручку поверх написанного и энергично растер ладонями лицо. Резкие тени, падавшие вокруг от света настольной лампы, делали человека старше, чем он был на самом деле.

Вдруг тени шевельнулись и поплыли по стенам, но сидевший за столом, казалось, не обратил внимания. Некто, вступивший в комнату из глубины теней, молча поклонился и разложил перед человеком двадцать предметов.

Сидящий так же молча ответил на поклон и, практически не глядя, поочередно ткнул пальцем в два предмета из двадцати. А затем со вздохом сказал:

— Ладно, присядь, Вестник. Давай‑ка поговорим.

Глава 7

Санкт‑Петербург. Наше время. Июль

Сашок знал, зачем он записался на эти бои. После Чечни ему ничего так не хотелось, как быть подальше от людей. От этих жующих, плюющих морд, которые здесь водку пили и баб трахали, пока они с ребятами там воевали. Это в него стреляли “чехи”, это его друг Серега сгорел заживо в БТРе… Сашок мечтал, что вот вернется, выкупит дедовский дом в деревне — и заживет, не видя всех этих козлов, которые не знают, ни что такое Смерть, ни что такое настоящая Жизнь. Ему повезло. Он вернулся живой и неискалеченный, но денег, скопленных за время контракта, не хватало. Сашок уже подумывал, не наняться ли еще раз, когда один из его старых друзей подкинул идейку. Всего один бой, и если прибавить все сбережения, то на дом с участком уже хватит. И даже останется. И не надо гнить в окопах, лезть в зеленку, зачищать всякие Чебан Махи и Ведено, попадать в засады и подрываться на минах, теряя друзей. Неужели он, чемпион дивизии по рукопашке, сходившийся с настоящим врагом лицом к лицу, не положит какого‑то там рафинированного хлыща, который из спортзала‑то никогда носу не высовывал. Убивать, конечно, не станет. Он уже убивал, чтобы выжить. А лить кровь на потеху охреневшей от мирной жизни доморощенной буржуазии не станет. Одноглазый мужик, который проводил анкетирование, ясно сказал: бой ведется до полной победы, то есть — либо противник потерял сознание, либо сдался, либо убит. Первые два варианта Сашка устраивали полностью.