|
28 августа при устье Хирюнды был разбит лагерь, и рабочие приступили к сооружению плотов. Билибин задержал лошадей и Медова еще до 30 августа. За эти дни на склонах горы было отобрано и срублено нужное количество хороших сухостойных деревьев. Бревна стаскивались вниз на лошадях и укладывались у небольшого затона на берегу. К концу третьих суток у лагеря уже покачивались на воде два плота, на которых Билибину и его спутникам предстояло совершить длинное путешествие по течению трех рек — Малтана, Бахапчи и Колымы. В своем письме Билибин просил Цареградского поторопиться с выездом, чтобы поспеть к Малтану до наступления сильных заморозков, и рекомендовал также воспользоваться рекою и плотом, чтобы добраться до Среднекана. «Река — лучшая дорога, — писал он, — и ты потратишь меньше времени и сил, чем если бы добирался до места с лошадьми». I Письмо заканчивалось коротким описанием скалистого обнажения в верховьях Олы, где, неподалеку от водораздела, они нашли какие-то крупные окаменелые раковины. «Посылаю их тебе для определения, — писал Билибин. — Нам важно знать геологический возраст всех здешних пород». 31 августа они отплыли, а Макар с лошадьми не спеша отправился в Олу. — Почему же ты так долго не возвращался? — спросил Цареградский. — По письму Юрия Александровича, до устья Хирюнды двести двадцать километров. Это не больше недели ходу, а ты пропадал две недели. И потом, где же лошади? Макар ответил, что он вернулся уже пять дней назад, но оставил лошадей отдыхать и подкормиться на своем зимовье, в четырнадцати километрах выше Олы, в местности Сопкачан. — Лошадь много работал, много ящики, много дерево возил, мало кушал, трава совсем нету, — говорил он неторопливо. — Надо хорошо отдыхай, хорошо кушай! — Когда же ты приведешь их сюда? Пора ехать. Видишь, зима близко! — Однако через два дня можно ехать, — ответил Макар. — Ну смотри, чтобы через два дня лошади рано утром были здесь! — Приду, — ответил Медов и придавил пальцем выгоревший табак в трубке. Проводив Макара, Цареградский внимательно осмотрел присланные Билибиным образцы. В ту пору он еще считал себя прежде всего палеонтологом и, вооружившись справочниками, с увлечением взялся за определение очень красивых раковин, вросших в буровато-серый песчаник. Это оказались иноцерамы. Так называют живший в юрское время (то есть около 150–160 миллионов лет назад) большой двустворчатый моллюск с груборебристой и толстостенной раковиной. Эта первая находка ископаемой фауны хорошо увязывалась с давними находками Черского в долине Индигирки и геолога Казанского, прошедшего в 1909–1912 годах по поручению Геологического комитета вдоль морского побережья в районе Охотска. Таким образом, оказывалось, что на огромной территории площадью в многие сотни тысяч квадратных километров распространены сходные по происхождению толщи сланцев и песчаников, отлагавшихся в юрском море. Это был важный шаг в расшифровке геологической истории Колымского края. — 14 —
|