Четыре Направления - четыре Ветра

Когда мы приехали, индеанка-подросток помогала старику спуститься по ступенькам парадного крыльца. Расплачиваясь с таксистом, я видел, как она поддерживала его одной рукой, а в другой несла его трость.

Высокая, хрупкого сложения женщина улыбалась, стоя на верхней ступеньке. Она была беременна; одна ее рука лежала на животе, а другой она придерживала открытую дверь.

— Брат Махимо лечит одного человека, но он скоро освободится, — сказала она и повела нас на кухню. Деревянный пол, счетчик, раковина. Вся кухня была заполнена растениями: зеленые и цветущие стояли в горшочках и жестянках, срезанные и сохнущие свисали с перекладин и подоконника. Мы уселись вокруг стола, покрытого яркой цветной клеенкой. Возле окна стояла клетка из жести и проволочных прутьев, а в ней сидел lorito, длиннохвостый зеленый попугай.

Брат Махимо. Брат. Профессор Моралес сказал мне, что Гомес был «эзотерическим целителем», что он недавно приехал в Куско из Лимы, и местная ассоциация медиков требовала возбуждения против него судебного процесса за лечебную практику без лицензии, и что не следует упускать шанса понаблюдать эту практику.

— Вы не говорили о нем раньше, — сказал я.

Он пожал плечами и рассмеялся:

— Вы искали аяхуаскеро. Кстати, — продолжал он, — судя по вашему виду, вам это удалось?

— Неужели это заметно?

— Вы похожи на человека, увидевшего призрак.

— Я бы хотел об этом поговорить с вами..

— Конечно. Завтра. После вашей лекции. — Он похлопал меня по плечу, и мы с Хуаном Игнасио отправились за больной матерью.

И вот женщина, которая встретила нас на крыльце, разливает нам крепкий перуанский кофе из жестяного кувшина. Я представился.

— Да, — сказала она, — брат Махимо ожидает вас. — Она улыбнулась и поставила передо мной чашечку с напитком. — Я Анита, жена брата Махимо. Мы вам рады.

Я поблагодарил ее за кофе и задумался, кто бы это мог предсказать мой маршрут и всем разослать его. До сих пор никто не был особенно заинтересован или удивлен моим появлением. Я отмахнулся от своих эгоцентрических фантазий, добавил сахару в горький кофе и стал вдыхать запахи всех трав, слушать свистящее дыхание сеньоры Перальты, изучать лицо Аниты. Было что-то почти неземное в ее облике, какая-то усталость или, пожалуй, смирение в глазах.

Махимо был метис. У него было светлое индейское лицо и тощая испанская бородка, лишь немного прикрывавшая воронкообразные следы оспы. Умеет привлекать внимание. Низкого роста, коренастый, энергичный. Явно высокого о себе мнения. Он обменялся с Анитой несколькими словами вполголоса, мельком взглянул на Хуана Игнасио и его мать, и тут на лице его появилась кривая улыбка, он оставил Аниту и протянул мне руку.