|
Сегодня вечером мы собираемся провести один обряд у высеченной в почве пустыни громадной фигуры колибри. Я прихвачу с собой эту руку и захороню ее, верну Земле, которой она по праву принадлежит. Церемония завершилась в полночь. Мы прошлись вдоль гигантских отметин в пустыне, чтобы получить энергию колибри, воплощающую собой качества, необходимые шаману для его грандиозного путешествия. Я положил иссохшую руку на крап жертвенника — тряпицы из простого полотна с лечебными камешками Антонио. В темноте казалось, что пальцы руки шевелятся, подзывая нас к себе. Антонио прикрыл глаза и запел, потряхивая своей погремушкой. Он обернулся ко мне. Его добродушные, глубоко посаженные карие глаза преобразились, и я подумал, что вижу перед собой глаза ястреба. — Она страдает, — решительным голосом заявил он. — Терзается судьбой своего народа, перебитого здесь испанцами много лет назад. Мы должны ей помочь. И он начал обряд сначала: принялся свистеть и напевать, призывая души погибших. Антонио сам не поверил своим глазам: перед нами возникла вереница каких-то существ, выстроившихся посреди пустыни рядом с жертвенником. Антонио совершил богослужение, рассказал призракам, что им пора отдохнуть, вернуться домой, в мир Духа. Он призвал на помощь целое поколение знахарей — светящихся духов, — и явившиеся нам души начали одна за одной исчезать, избавляясь от мук. — Она не успокоится, пока не будет знать, что все ее люди оплаканы и исцелены, — сказал Антонио. Когда к нам приближался очередной дух, мне казалось, что я ощущаю его мучения. Вот осиротевшее дитя, вот девушка, потерявшая возлюбленного, вот мужчина, вся семья которого погибла... Это продолжалось всю ночь. На заре, когда исцелен был последний дух, Антонио велел мне похоронить руку. — Теперь она обретет покой, — сказал он. — Для этого тот археолог и подарил ее тебе. Она так захотела. Она знала, что сегодня мы окажемся тут и поможем ее народу исцелиться. Поистине, пути духов неисповедимы... Из дневника. Я стал первым североамериканским антропологом, установившим контакт с народом кьеро — последними потомками инков, живущими ныне в уединенных уголках у самых вершин Анд. Это племя, до сих пор говорящее на чистейшем кечуа, за последние пятьсот лет почти не сталкивалось с церковью и государством. Их шаманские практики остались незатронутыми Конкистой и не подверглись — 18 —
|