Почву для управления намерением в нагуале толтековские воины культивируют постоянно. Для этого они используют свои владения – этот Мир, как первичное средство игры восприятия, так и производные от него – свои мысли, состояния, ощущения. Неоднородность наблюдаемого мира, как и собственные модальности осознания, они применяют, во-первых, в качестве энергии мотивации к жизни, во-вторых, для создания своего беспристрастного центра присутствия – «свидетеля жизни», и, в-третьих, для непрерывной самоидентификации. Обо всём этом сейчас и пойдёт речь. В отличие от некоторых видов практик, в которых медитирующий наблюдает своё течение мыслей и затем плавно их отпускает, не отдавая предпочтений ни одной из них, воин духа в случае, когда мысли возникают, рассматривает свою ментальную игру как проявление любопытства к миру, а значит и его стимуляцию к жизни. Другое дело, что происходит это с ним не так часто как у обычного человека с его непрекращающимся внутренним диалогом. Но в том то и вся суть, что толтеки с должным вниманием и уважением рассматривают нужды каждой отдельной мысли как некоего запроса. Они понимают, что их мысли – это составляющие их энергетического тела с которым (в котором?) им в дальнейшем жить. После их рассмотрения и сатисфакции, многие из них в дальнейшем уже не докучают своей назойливостью или же становятся элементами пути сердца. Эту работу по выявлению своих различных мотиваций они называют перепросмотром. Кроме использования своих мыслей и состояний в виде мотивирующей энергии, толтекский воин параллельно проводит другую часть своей исследовательской работы. Прорабатывая накатывающие на него впечатления и сопутствующие им интерпретации, он позиционирует своё второе «я» – наблюдателя происходящего всегда где-то между ними, не отождествляясь не с одной из них. Чем разнообразнее среда, в которой он находится, тем больше материала для самоопределения и понимания своей предрасположенности. Порой мы не замечаем того, с чем отождествились. Нами незаметно управляет то, что нас окружает и то, чью меру влияния мы плохо осознанём. Будь это – человек, ситуация, наши занятия, пища, распорядок или любимое состояние. Только находясь в различных обстоятельствах и на материале сравнения своих реакций в них можно выявить свои привязанности. Находясь постоянно в одном месте, с одним и тем же окружением и в однообразных отношениях почти невозможно распознать свои привычки; особенно в тех случаях, когда не достаёт опыта жизни. Они плотно сплетаются с нашим бытиём. — 62 —
|