|
В этой связи можно совсем удалённо предположить, что в творческих мастерских наших АСов в неведомых планах жизни нам отводится роль для сознательного формирования именно антинамерения – той верхней части айсберга составляющей намерения всего поля осознанности. Такому предположению есть причина. Как оговаривалось ранее, в своей жизни мы делаем всё – наоборот, от противного, во вред себе, своему здоровью, окружающей нас среде, и может только для того, чтобы в наших душах, исподволь зародилось нечто светлое, всегда стремящиеся к жизни. Не в этом ли и заключается наша «анти» миссия в игре за свободу и выживание? Роль оппонентов добра, без которого оно не мыслимо? Следует отметить ещё одну наиболее яркую неопределённость у людей над-системой. Бывает, что и у них на некоторый период возникает жгучий интерес к чему-либо. А интерес, как известно, довольно эффективно формирует намерение. Но даже в этом случае у такого человека образуется антинамерение, и вот тогда вообще непонятно кто выиграет это состязание. С обеих сторон процессы формирования идут очень мощные, так как неподдельный интерес всегда исходит из подсознания, как и стихийное формирование антинамерения. И если над ними не абстрагироваться с выходом на объединяющий их метауровень эта дуальная пара может вывести на внутренний конфликт и разнести осознание вдребезги в такой затяжной неопределённости противостояния. Поэтому лучшее, что можно сделать в этом случае, так это в очередной раз подвесить себя между этими противоборствующими сторонами и обрести новую степень свободы. Вот и получается, что человек-надситема вообще не может ожидать каких-либо конкретных результатов в жизни, кроме как расширения своей свободы. Только в этом он может быть удачливым. А в остальном, всё в его жизни находится под вопросом и зависит от творческого подхода. Толтекский воин равнозначен к выбору своего проявления в мире людей. Но он идёт ещё дальше, когда преследует цель гармонии самоосознания при любом внешнем выборе действий. Его ведёт метацель наработки стержня осознанности, не исключающая ни одного тривиального выбора, как внешнего действия. За них он принимает все поступки людей – их игры в глупость. Поэтому паралич бездействия ему не грозит. Для него главное участие, а не победа. Какая разница – чем заниматься, когда отрабатывается стратегическая задача самоосознания на материале любого действия. Ведь он не гонится за конкретными результатами, которые котируются среди людей. Сосредоточенность на одном выборе быстро приводит к быстрой утомляемости, к саморефлексии на деталях выбора. В таких случаях человек неосознанно отвлекается от происходящего, если конечно, не склонен насиловать себя. Насилие над самим собой форсированно приближает к цели, но уменьшает дальнейшую мотивацию. И в скором будущем цель становится не актуальной. Чрезмерное усилие быстро рефлексирует на самом себе и самоуничтожается через антинамерение. — 149 —
|