Нагуализм

По сути, мы имеем дело с нагуалистской разновидностью буддийской шуньяты — это пустота, чреватая формами, время от времени порождающая их, а затем уничтожающая. Все силы Вселенной (читай: энергетические потоки), которые как будто действуют самостоятельно, принадлежат органическим или неорганическим осознающим существам.

Таким образом, если мы рассматриваем психоэнергетическое объяснение природы осознания, можем понимать его только как результат столкновения больших полей, находящихся за пределами энергетического тела, и полей малых, внутренних. Чтобы из подобного столкновения родилось осознание, внешние и внутренние поля (эманации) должны сформировать некую упорядоченную структуру. Сотворение подобных структур, согласно Кастанеде, — работа специфического образования, называемого «точка сборки».

Как вы понимаете, в кастанедовской психоэнергетике точка сборки тождественна той метафорической конструкции, о которой было сказано выше. По сути, это не что иное как упорядоченное осознание, движимое некоторым намерением. Как уже было сказано, обычный человек избегает неведомого и непостижимого. Он живет в тонале, то есть в том описании мира, которое было создано нашим видом на протяжении нескольких тысячелетий. Все, выходящее за границы этого довольно скудного мира, кажется ему невообразимым, странным, сверхъестественным. Все незнакомое он с готовностью воспринимает как магию и волшебство.

Нетрудно представить, в каком небольшом пространстве жили индейцы до прихода Конкисты. Сегодня, среди высоких технологий и скоростного транспорта, нам кажется, что доступный мир стал значительно шире и насыщеннее, но это — только иллюзия. В определенном смысле мы стали жить в еще более ограниченном мире, чем наши предки. Ведь мы в значительной мере утратили свою чувствительность, способность по-настоящему видеть, слышать и осязать то, что нас окружает. Внимание и восприятие, которыми мы владели изначально, не расширились и не усилились. Они просто переместились в сферу ментального, туда, где торжествуют бесплодные абстракции, понятия и слова, за которыми нет ничего, кроме слов. Наш тональ в полной мере сохранил свою ригидность и по-прежнему желает одного — повторения привычного.

Трудно сказать, предвидели ли эту ситуацию древние индейцы. Но их учение о нагуале, о том неведомом, что может преобразить нашу сущность, оказалось сегодня весьма актуальным. Ибо, очистив учение древних толтеков от устаревших мифов и порой наивных предрассудков, мы находим здесь великий проект — проект человеческого преображения и обновления, обретения утраченной свежести чувств и новых перспектив развития.