Паразиты сознания

Компания «Пластике Корпорейшн» в Ис­ландии в порядке эксперимента построила «завод на открытом воздухе», занимавший площадь во много гектаров. У рабочих там не^ могло появи­ться ощущение скученности и тесноты: вместо стен использовались силовые поля. На первых порах эксперимент проходил в высшей степени успешно, однако через два года число преступле­ний и неврозов на заводе выросло и сравнялось со средними цифрами по стране.

Эти цифры не попадали в прессу. Психологи рассуждали — и вполне правильно, — что пуб­ликация их лишь усугубит положение. Они пола­гали, что лучше всего лечить каждый случай по отдельности, как очаг начинающегося пожара, который следует изолировать.

Чем дольше я изучал проблему, тем больше убеждался, что мы не имеем истинного представ­ления о ее причинах. Никто из моих коллег с ней справиться не смог — д-р Эймс откровенно при­знал это в разговоре со мной в первую же неделю моей работы в «Транс-Уорлд Косметике». Он ска­зал, что здесь очень трудно докопаться до корней, потому что корней, по-видимому, множество: и демографический взрыв, и перенаселенность го­родов, и ощущение собственного ничтожества и пустоты жизни, и слишком спокойная, лишенная происшествий жизнь, и упадок религии. Он не исключал, что руководители промышленности подходят к решению этой проблемы совершенно неверно. Больше всего денег они выделяют на приглашение психиатров, улучшение условий труда и прочие меры, которые заставляют рабо­чих чувствовать, что с ними обращаются как с больными. Впрочем, сами мы зарабатываем себе на жизнь именно благодаря этому ошибочному подходу, так что не нам предлагать его изменить.

Тогда в поисках ответа я обратился к исто­рии. И ответ, который я там нашел, чуть не довел меня до самоубийства. Ибо история свидетельст­вовала, что все это совершенно неизбежно:

цивилизация, утрачивающая равновесие, обяза­на опрокинуться. Однако все же оставался один фактор, которого история не учитывала, — та са­мая способность человека к самообновлению. Ис­ходя из тех же рассуждений Моцарт был обязан покончить с собой — настолько несчастной была его жизнь. Но он этого не сделал!

Что же лишает человека способности к само­обновлению?

Я не могу объяснить, как именно я пришел к убеждению, что это быть может вызвано одной-единственной причиной. Оно росло во мне понемногу, на протяжении многих лет. Просто я все больше и больше проникался мыслью, что цифры индустриальной преступности совершенно не со­ответствуют так называемым «историческим факторам». Я оказался в положении владельца фирмы, который инстинктивно чувствует, что его бухгалтер подчищает баланс, хотя и не может понять, как он это делает.