Паразиты сознания

Теперь начиналась главная часть операции — та часть, в успехе которой мы отнюдь не были уверены. Было бы проще простого уничтожить все живое вок­руг на сотнях квадратных километров и тем самым положить конец всяким боевым действиям. Однако на это не был готов пойти никто из нас. К тем лю­дям, которые там, внизу, пытались перебить друг друга, мы испытывали только презрение, но убивать их не чувствовали себя вправе.

Прежде всего следовало лишить возможности передвигаться ракетные пусковые установки. В пер­вые же десять минут после нашего появления пол­тора десятка из них пытались сбить нас. Ракеты мы уничтожили, а группа Райха привела в негодность установки, просто сплющив их в лепешку. Но на поле боя находилось, вероятно, не меньше тысячи таких установок и крупнокалиберных пушек, и все их нужно было обезвредить, чтобы мы могли сосре­доточиться на своей главной задаче. Почти целый час мы шарили в дыму, отыскивая каждое орудие и каждую установку и уничтожая их одну за другой. Сначала наше появление вызвало панику, но она утихла, когда все увидели, что мы не применяем никаких лучей смерти. Операция по обезврежива­нию пушек не произвела большого впечатления — это заметили только те, кто находился от них в не­посредственной близости. Поэтому некоторое время спустя все разглядывали нас не столько со страхом, сколько с любопытством. Мы почувствовали это, когда прощупали сознание сражающихся, и поста­рались усилить такое настроение.

Странное это было ощущение. Мы сидели в пол­ном молчании, слышался только свист ветра. Стрельба внизу полностью прекратилась, и мы чув­ствовали, что миллион людей, собранных в две ог­ромные армии, не сводит с нас глаз. Я мог точно сказать, что сознанием многих из них завладели паразиты: такие «зомби», в отличие от нормальных людей, воспринимали происходящее равнодушно и без всякого любопытства.

В этот момент Флейшман нажал на кнопку, уп­равлявшую фотонными парусами, и они медленно развернулись. Вероятно, это было внушительное зрелище — гигантские серебристые крылья вы­скользнули из кормовой части корабля и стали мед­ленно раскрываться, пока не сделались вчетверо больше самого корабля — их полная площадь пре­вышала двадцать квадратных километров. Теперь корабль был похож на огромное насекомое с черным туловищем и сверкающими, почти прозрачными крыльями.

Не следует забывать, что мы находились в пос­тоянном контакте с теми, кто на нас смотрел, — контакт этот был не менее тесным и интимным, чем у актеров, играющих на сцене театра, со своими зрителями. Благодаря этому мы отметили, что вы­зываем у людей изумление, лишь слегка окрашен­ное страхом.