Паразиты сознания

Я спросил президента, далеко ли продвинулись работы и готова ли ракета к использованию. Он свя­зался с базой в Дуранго и получил отрицательный ответ. Корпус ракеты был закончен, но двигатель­ная установка находилась еще на стадии экс­периментов.

Я сказал президенту, что это для нас не имеет значения. Нам нужен был только космический ко­рабль. И он должен быть выкрашен в черный цвет. База ответила, что это невозможно: поверхность ра­кеты больше пяти квадратных километров. Пре­зидент нахмурился и произнес несколько резких слов, потом отключил видеофон и сказал мне, что к тому времени, когда ракетный самолет доставит нас в Дуранго, корабль будет черным.

Размеры корабля поразили нас. Он строился в огромном кратере, оставленном метеором, который упал здесь в 1980 году. Конструкцию корабля де­ржали в секрете, и поэтому кратер был перекрыт не­прозрачным силовым барьером. Находившаяся под барьером ракета напоминала огромную, немного сплющенную пулю. Самая широкая — кормовая часть, где располагались паруса, была высотой в шестьсот метров.

Мы прибыли на базу Дуранго через пять часов после звонка президента. Повсюду стоял сильней­ший запах нитроэмали, и все было забрызгано чер­ной краской. Персонал базы был черным с ног до головы. Но черным был и весь корабль — до послед­него квадратного сантиметра.

Уже близилась полночь. Мы велели генерал-майору Гейтсу, который командовал базой, распус­тить людей по домам и снять силовой барьер. Он имел приказ беспрекословно выполнять любое наше пожелание и сделал все, что нужно. Однако я еще никогда не видел, чтобы чье-нибудь лицо выражало столь безграничное изумление.

Он показал нам механизм управления фотонны-ми парусами. Их не красили, и они сверкали сереб­ром. Формой они напоминали крылья бабочки.

Должен сознаться, что, стоя в огромном сереб­ристом зале, все мы чувствовали себя немного стран­но. В зале стоял леденящий холод и запах нитрокраски. Кроме механизмов управления, на ракете еще почти ничего не было установлено. На ее внутреннее оборудование должен был уйти еще год. Впереди, у пульта управления, стояли только шесть кресел, остальным пришлось сидеть на складных стульях.

Однако как только мы стали готовиться к от­лету, это чувство исчезло. Никаких трудностей не возникло: корпус был невероятно легким, его легко мог бы сдвинуть один человек. У нас приводить ко­рабль в движение было поручено группе из десяти человек под руководством Эбнера. Я взял на себя уп­равление ракетой. Кроме нас, здесь был только штурман — капитан военно-воздушных сил США Хейдон Рейнолдс. Он никак не мог понять, зачем он здесь понадобился: кораблю, на котором нет двига­тельной установки, штурман обычно не нужен.