Магическое путешествие с Карлосом Кастанедой

— Время от времени он терял уверенность в себе, — вспоминает Дженни. — Карлос чувствовал враждебное отношение со стороны тетушек, которые не воспринимали человека, который не являлся протестантом, республиканцем и вообще американцем. Они не видели в Карлосе личности, он был для них загадочным существом. Тогда он переживал из-за этого, а теперь, я думаю, это его уже не слишком волнует.

Пожалуй, это был первый откровенный случай расизма, с которым он столкнулся в Америке. Причем это столкновение пришлось как раз на то время, когда Карлос пребывал в сомнениях относительно своих художественных способностей, страдал из-за маленького роста и своего испанского акцента, да и вообще был не уверен в будущем. Откровенный расизм со стороны тети Ведьмы и чуть меньший со стороны тети Альмы, которая жила в том же доме, сильно беспокоил Карлоса. Ночами, когда он занимался, воспоминания об этих узкогубых гарпиях заметно отравляли ему жизнь. Иногда он даже впадал в меланхолию и принимался жалеть себя. Друзья вспоминают, что в такие периоды он постоянно ходил хмурым и занимался усиленным самоанализом.

На подсознательном уровне Карлос понимал, насколько мала для него вероятность прославиться благодаря своим произведениям, однако он упорно не хотел в это верить, продолжая рисовать картины и ваять скульптуры. Более того, он поощрял и меня заниматься тем же самым. Карлос часто напоминал мне о том, что жизнь коротка, а потому нельзя растрачивать ее на всякие глупости. В качестве примера он вспоминал о том, как полумертвый лежал на операционном столе и клялся себе в том, что станет другим человеком. Да, это был самый экзистенциальный момент в его жизни. Бог позволил ему выжить, поэтому надо было дорожить каждой минутой. По мнению Карлоса, я была слишком «чувствительна», поэтому мне следовало работать над собой именно в этом направлении. В конце 50-х годов он не мог избежать поучений даже в случайных разговорах с друзьями. Карлос постоянно повторял: «Жизнь коротка и надо дорожить каждой минутой», да и сам старался следовать этому правилу.

«Нельзя размениваться на пустяки, — поучал он меня в письме, датированном апрелем 1967 года. — Жизнь — это всего лишь мгновение».

В январе 1958 года он убедил меня в целях самоусовершенствования записаться на некоторые курсы, читавшиеся в ЛАОК. Я отказывалась, ссылаясь на то, что если буду работать и учиться, то у меня просто не останется свободного времени, однако Карлос настаивал. Он хотел, чтобы я стала высокообразованной женщиной, а потому просто взял меня за руку и потащил по Вермонт-стрит в сторону офиса, где производилась запись. Втолкнув внутрь, он не выпускал меня наружу, пока я не записалась на курсы русского языка. В следующем семестре он заставил меня записаться на курсы английского языка, русской истории и мировых религий. Теперь я занималась уже девять часов в неделю.