|
Карлос сказал, что пора уходить, и обошел всех — Бетти и Виктора, К. Дж. и меня, старую подругу Кэй Куинн и двух ее дочерей, Кэтти и Патрицию, а также моего племянника Майкла Магану — и предложил всем отправиться на ужин в «Грегориз Пентхауз» в Финиксе. В дороге, сидя в моей машине, Карлос разговаривал с К. Дж., предлагая ему поехать с ним в Лос-Анджелес на лето. Он намекал, что они поедут в Европу, но К. Дж. казался безучастным. Карлос настаивал, но К. Дж. отказался — в основном потому, что на Карлоса нельзя было полагаться. Карлос и раньше обещал взять его в Европу, но не сделал этого. Он обещал звонить, приезжать и писать письма, но редко выполнял это обещание. У К. Дж. были горькие воспоминания о том, как он ждал телефонных звонков и писем, которые так и не приходили. Как-то с досады К. Дж. сказал мне, что никогда не обидит ни одно человеческое существо так, как его обижал Карлос. Когда-нибудь он хотел уйти в пустыню и жить как отшельник. Карлос, кажется, понял, в чем дело. Перед тем как войти в ресторан, он сказал, что позвонит К. Дж. в конце лета, чтобы узнать, не изменилось ли что-нибудь, но в действительности он не собирался делать этого. До конца вечера Карлос был внимательным и общительным. Большей частью говорил он. Он расспрашивал Кэй о жизни в Юте и одну из ее дочерей о ее недавней поездке в Англию. Вспоминал вместе с Бетти прошлые деньки в Лос-Анджелесе и дал К. Дж. чек на 100 долларов как подарок в честь окончания школы. Мы только ели и говорили ни о чем. Только раз он коснулся своего ученичества, да и то лишь когда я спросила о доне Хуане. — Он исчез, — сказал Карлос. — Его больше нет. — Он умер? — спросила я. Карлос посмотрел на меня. — Он просто исчез. — Было ясно, что он не хочет говорить об этом. Когда все поели и разговаривали за десертом и кофе, Карлос вышел из-за стола и пошел платить. Он протянул кассирше свою кредитку, и та, занимаясь подсчетами, вдруг застыла, вытаращив глаза. Тот самый Карлос Кастанеда? Писатель? Тот, кто написал все эти мистические книги об индейцах? Карлос кивнул. Если бы она знала! Она начала многословно извиняться за стол, расположенный слишком близко от кухни, откуда слышался звон посуды. Она сокрушалась о том, что ресторан так полон и что такого человека, как он, задвинули куда-то в самую даль, как самого обычного посетителя. Если бы она только знала! Он заверил ее, что все было очень хорошо и он просто хочет расплатиться. Мы были уже почти у самого лифта, как вдруг его окружили полдюжины белокурых официанток, приятных девушек, прося у него автограф — хихикая и глазея на него с каким-то мистическим трепетом. Здесь был человек, который так выразительно писал о том, как достичь той утонченной вершины, о том, как сделать последний шаг в простонародный мир брухо. Он был всего лишь на расстоянии вытянутой руки, настоящая легендарная тайна, запросто стоя у лифта в «Грегориз» в изящном темно-сером костюме «Ботани Клаб». И он был так очарователен, стараясь держаться в тени, пока они судорожно искали блокноты, салфетки, клочки бумаги — что угодно, лишь бы уместился автограф. Это, по-видимому, не смущало его. Он просто стоял, бросая взгляды в разные стороны, и писал свое имя. — 134 —
|