|
К утру мы добрались до высохшего ручья, разбили здесь лагерь и устроили большой пир. Мясо, которое мы ели, было слегка с жирком - сейчас бы отведать такого! Днем мы опять пустились в путь и наконец пришли к ручью Древесного Клеща. Здесь, у самых отрогов гор Биг-Хорн, мы разбили лагерь. С нами в деревне находился один тяжело раненый воин по имени Три Медведя. Он лежал в бреду, все время повторяя: "Енени, енени". Не знаю, что он имел в виду - только воин умер, а за этим местом так и закрепилось название: Лагерь-Где-Умер-Енени. Вечером люди вдруг заволновались, послышались крики: "Солдаты идут!" Я посмотрел вместе со всеми - действительно, прямо на нас цепью скакали солдаты. Однако, оказалось - это наши лакоты ради смеха переоделись в солдатские мундиры. Разведчики сообщили, что на самом деле солдаты нас не преследуют и все спокойно. Целую ночь по всему лагерю горели большие костры, народ исполнял танцы и песни победы. Я спою тебе песни, которые люди сочиняли и распевали в ту ночь. Вот некоторые из них: Длинноволосый ушел навсегда И его женщина плачет, плачет, Плачет, сюда направляя взоры. Длинноволосый, у меня не было ружей, Ты подарил их мне много. Спасибо! Я весь трясусь от смеха! Длинноволосый, у меня не было лошадей, Ты подарил мне их много. Спасибо! Я весь трясусь от смеха! Длинноволосый - никто не знает, где он покоится. Васичу плачут, никак не найдут его. Там на холме лежит он! Палите из ваших священных железок. Какие вы мужи, чтоб вред причинить нам! Палите из ваших священных железок! Я так наплясался в ту ночь, что здесь же свалился на землю и заснул. Той ночью умер мой родственник Черный Васичу. Х. НАРОД ИДЕТ ЧЕРНОЙ ДОРОГОЙ В этой стране, у отрогов гор Биг-Хорн, мы прожили всего одну луну, а может, чуть больше. Отец говорил мне, что наша борьба оказалась напрасной, поскольку "попрошайки" готовятся так или иначе запродать васичу Черные Холмы, и что на нас идет все больше солдат. Три Звезды находился со своими людьми на Гусином ручье. Много других солдат расположилось в верховьях Йеллоустоуна. Все эти васичу, говорил отец, двинутся и стиснут нас с двух сторон. Понемногу наши люди покидали лагерь и отправлялись в те агентства, что учредили васичу. Но нас оставалось еще довольно много, и вот мы пустились в путь, со всеми своими лошадьми, спасаясь от солдат. Длинной цепью спускались мы вниз по течению Роузбада и наконец стали лагерем там, где река протекает мимо двух высоких отвесных скал. Потом мы перебрались в то место, где перед самым разгромом Длинноволосого устроили Пляску Солнца. Оказалось, что солдаты проходили здесь - кругом все сплошь было усеяно конским навозом и истоптано копытами лошадей. Затем мы перебрались вниз по течению к одному священному месту, где у самой воды стоит высокая отвесная скала, наверху которой время от времени появляются разные картины, предсказывающие то, что вскоре должно случиться. Тогда на этой скале были изображения множества солдат со свесившимися головами. Люди говорили, что эти рисунки были там уже до разгрома Длинноволосого. Не знаю, но все же они были там, и невозможно представить, чтобы кто-то мог забраться так высоко и сделать эти изображения. — 56 —
|