|
Пленные растеряно глядели то друг на друга, то на подрывников. Один из солдат наконец не выдержал и, ни к кому не обращаясь, спросил охрипшим от волнения голосом: — А что будет с нами? В доме наступила тишина. В самом деле, как быть с пленными? Скоро стемнеет, и мы уйдем на задание. Не тащить же их с собой? Но и отпускать парней нельзя? Оставить под охраной в кортихо? Тоже не годится. Мы не вернемся сюда… После долгих споров было решено взять солдат с собой. — Хоть вы и служили фашистам, — обратился Маркес к солдатам, — мы подарим вам жизнь. Докажите, что делается это не зря. Мы разведчики. Нам надо незаметно выйти к железной дороге. В десять вечера пройдет пассажирский. Потом появятся военные поезда. К десяти мы должны быть на месте… Маркес и Антонио связали повеселевших пленных. Мы извинились перед Мануэлем и его дочерью за причиненное беспокойство и тронулись в путь. До железной дороги добрались вовремя. Пленные действительно удачно провели группу к участку у поворота, где путь проходил по обрыву. Теперь оставалось выполнить задание. Точно соблюдая запреты полковника Переса Саласа, мы должны были пропустить пассажирский поезд, дождаться воинского эшелона и взорвать его. Вначале предполагалось разделиться при выполнении операции и поставить мины в трех далеко удаленных друг от друга точках. Но еще в кортихо в связи с плохой погодой этот план изменился. Решено действовать всем вместе. Вдали беззаботно сияла огнями Кордова, С аэродрома, находившегося возле города, слышался гул прогреваемых моторов. Один за другим в небо с тяжелым ревом поднимались самолеты. Это итальянские бомбардировщики шли на бомбежку мирных испанских городов… Пассажирский поезд появился точно по расписанию. Прогудел, просверкал окнами и благополучно направился к Кордове. — Ждите эшелонов, — прошептал один из пленных. Мы тоже знали: теперь наверняка пойдут воинские составы. Выждав несколько минут и убедившись, что охраны по–прежнему нет, подрывники двинулись к дороге. Работали спокойно: многому научили прежние вылазки. А если подрывник спокоен, у него все ладится. Под наружный рельс железнодорожного полотна на повороте пути мы установили две мины и заложили все имеющиеся у нас запасы взрывчатки. — Готово, — негромко сказал Маркес. — Пошли. А рельсы уже гудели: с каждой секундой приближался вражеский поезд. Мы не видели его. Не было видно даже огней паровоза. Они показались, когда наши бойцы отошли от дороги на несколько сот метров. И вдруг я услышал громкий, вопреки запретам, возглас Хуана Гранде: — 62 —
|