После длинных поисков с трудом вошли в сохранившуюся камеру, где когда-то обжигали кирпич. В стене была небольшая выбоина, через которую можно было вести наблюдение за тем, что делается во дворе, но через нее нельзя было видеть того, что делается в камере. В ней и решили остаться на день. Друзья заделали входы кирпичом, замаскировали их пылью и расположились на дневку. Зажгли карманный фонарь, взятый запасливой радисткой в трофейной машине. Синий свет приятно осветил неуютное убежище, и на душе стало легче. — Ну, а теперь, Оля, дай нам подкрепиться из наших скудных запасов, да и отдохнем после трудов праведных, — сказал капитан. После дневок под открытым небом, под дождем они почувствовали даже некоторый уют в пыльном каменном ящике, и радистка по-восточному стала накрывать «стол» на полу, используя в качестве скатерти остатки купола парашюта. — Кушать и пить достаточно, но с посудой плохо. Придется пить вдвоем по очереди, — сказала Ольга, показывая на кружку Бунцева и алюминиевый стакан Карла. — Было бы что, а как — сумеем, — ответил капитан. Оля заполнила «бокалы» из трофейной фляги и протянула Карлу и Ласло, но те отказались, и предложили, наоборот, первыми выпить русским. — Нет, Оля, мне пить нельзя, я вступаю на службу. Вы выпейте за благополучный переход через линию фронта, да понемногу. Коньяк хорошо пить при простуде и дома, вот придем к своим, там и выпьем как полагается, — сказал капитан, возвращая Карлу наполненную кружку. — Ишь вы, товарищ капитан, каким трезвенником стали, — в шутку сказала Кретова. — Не трезвенник, а в служебное время не пью, — ответил Бунцев. — Да мы разве сейчас будем пить, мы чуть погреемся, по закону 100 грамм каждый день положено, — не отставала Кретова. — Вот свою законную порцию я выпью, когда сменюсь с поста, — и капитан отдал обратно стакан. Завтрак прошел незаметно. Ольга начала убирать «стол». Ласло ей помогал. Рассвело, но густой туман ограничивал видимость всего несколькими десятками метров. Бунцев полез в соседнюю камеру. Усталые партизаны приготовились к отдыху, чтобы набраться сил для действий ночью. Кто раздевался, приводил в порядок одежду и обувь. Карл ухитрился в полумраке бриться. Мирные занятия группы капитана Бунцева в убежище были нарушены внезапно возникшей канонадой. Далекая, но сильная канонада всех насторожила. — Началось! Наши наступают! — сказала Кретова. В начавшейся канонаде до слуха донеслись характерные звуки мотоциклетных моторов, потом послышались и команды на немецком языке. Выключив свет, все невольно схватились за оружие. — 144 —
|