После занятий несколько раз отрабатывали совместно этот маневр. Эти и ряд других мер подняли уверенность у летчиков-штурмовиков в успешной защите от истребителей противника. Несомненно, это облегчило и задачи истребителей сопровождения, повысило надежность прикрытия подопечных групп. Сказалось и то, что мы лучше узнали Друг друга. А это так важно в совместной боевой работе. Личные контакты позволили лучше и конкретнее отрабатывать взаимодействие. Несмотря на большое напряжение в боевой работе и сильное противодействие вражеских истребителей, наша эскадрилья, применяя эшелонирование пар по высоте и четкий боевой порядок, не имела потерь в воздухе. Правда, у нас вышел из строя самолет при нелепой аварии на аэродроме. В то раннее утро в небо должна была уйти первая шестерка. Но у одного из ведомых летчиков после взлета при наборе высоты отказал мотор. Пилот не растерялся. Он сумел, развернувшись, приземлиться против старта и остановиться в конце посадочной полосы. А вскоре мы вернулись с патрулирования. Провели тяжелый бой с крупной группой бомбардировщиков, прикрытых сильным нарядом «мессершмиттов». К сожалению, Як-1 так и стоял в конце полосы. А посадка проходила в сторону восходящего солнца. Летчик Александр Голубев, ослепленный лучами, не заметил стоящего «яка», при выравнивании зацепил крылом за лопасть его винта. Самолет Голубева перевернулся и с горящим крыльевым бензобаком ударился о землю. К счастью, от этого удара оторвались плечевые привязные ремни, и Голубева выбросило из кабины. Минут пять он находился без сознания. Затем пришел в себя и был доставлен на КП. Заев, заменяя командира полка, убывшего в штаб дивизии, отправил Голубева вместо санчасти… на гауптвахту. Узнав об этом, я вступил в спор: – Летчик получил повреждения при аварии. Его следует немедленно отправить в санчасть. – Его надо наказать. Он поломал истребитель. – Строго наказать надо тех, кто не распорядился убрать самолет с полосы. Надо же смотреть за порядком на земле. Это ваша обязанность. Разговор у нас получился, как говорят, «на басах». Обстановка на фронте с каждым днем ухудшалась. Наши обескровленные части с трудом сдерживали наступление противника. Войска отступали к Дону. Авиация, оставляя освоенные аэродромы, перелетала на другие, расположенные восточнее. Теперь мы вели боевые действия не только на подступах с запада к Ворошиловграду, но и в северном направлении, в районе Миллерово. Там прорывалась на Ростов танковая группировка врага. Она заходила в тыл Южному фронту. Отсутствие устойчивой обороны, прорывы ее танковыми клиньями противника создавали крайне трудное, нервозное состояние. Порой мы не знали, где находятся наши обороняющиеся соединения. Часто нарушалась связь с ними, терялось управление. Части действовали самостоятельно. — 155 —
|