|
— Два ведущих колеса или полный привод? — спросил Роммель. Его английский язык имел сильный акцент, но был вполне понятным. — Два ведущих колеса, сэр. — В самом деле? Он убедился в этом, осмотрев передний вал. — Бензин или дизельное топливо? — Бензин, сэр. Роммель посмотрел на солнечный компас. Он спросил, являлся ли прибор улучшенной версией, придуманной Бэгнольдом. Я подтвердил его догадку. Взгляд генерала перешел на канистру с водой и шланг, соединявший ее с радиатором. — Конденсатор, — пояснил ему я. Роммель молча кивнул. Он обошел грузовик сзади, осматривая оружие, песчаные швеллеры и запасные листовые рессоры. Затем фельдмаршал увидел в кузове немецкие канистры. — Deutscher oder Englischer? — Deutscher, Heir General. Роммель улыбнулся. — Лучший разливной выступ. Я прав? Он завершил обход грузовика. Колли, Панч и другие наши парни выстроились в линию. Они вели себя подчеркнуто строго, но стояли по стойке «вольно». Роммель остановился рядом с ними и по-немецки обратился ко мне. — Вы пустынная группа дальнего действия. Разведываете «левый хук» во фланг моей позиции. Не так ли, лейтенант? — Сэр, позвольте не отвечать на ваш вопрос, — ответил я по-немецки. Роммель перестал улыбаться. Его взгляд, сочетавший в себе веселье и одобрение, смягчал суровые черты лица. Он отступил на шаг и, адресуясь ко всей нашей группе, сказал по-английски: — Я никогда не забуду вашей доброты к моим солдатам. Лис Пустыни махнул рукой и потребовал принести для нас воду и горючее. Солдаты Африканского корпуса тут же бросились выполнять его приказ. Через несколько минут мой джип и грузовики Колли и Панча были загружены десятками немецких канистр. Роммель пожал нам руки — каждому парню из патруля ТЗ. — Я даю вам час форы, — сказал он на английском языке. — После этого, как вы понимаете, по вашему следу бросится свора моих лучших ищеек. Я не знал, каких действий требовал кодекс чести. Ответить ему воинским салютом? Сказать спасибо? В моей голове промелькнула здравая мысль: «Убирайся отсюда, пока что-то не изменилось». Я уже хотел выразить генералу нашу общую благодарность, когда Панч, стоявший позади меня, прочистил горло. — Мы уважаем вас, сэр, — сказал он, обращаясь к Роммелю. — Но час форы это нечестно. Фельдмаршал обернулся. Я бросил на Панча свирепый взгляд: заткнись! Однако тот как будто и не замечал меня. Он обращался напрямую к генералу. — Нам потребуется больше часа, сэр, чтобы вернуться туда, откуда мы приехали к вам. Теперь здесь собрались все ваши парни. А раньше их тут не было. — 201 —
|