|
«Минная дивизия: — боеспособность впредь до укомплектования судов минспецами, артспециалистами, механиками и командирами потеряна... Дивизия подлодок: — боеспособность понижена на 30%... ' Дивизия траления: — боеспособность понижена на 30%... Линейный корабль «Парижская коммуна». Боеспособность нарушена...» В конце рапорта все-таки сделал приписку осторожный комиссар Наумов: «Фактическую сторону (военно-техническую) свидетельствую равно и относительно Див-трала. В остальном вообще относительно фильтрации и списания комсостава остаюсь при своем мнении». Иначе говоря, комиссар Наумов полагал аресты бывших офицеров делом необходимым и полезным. Такого же мнения придерживался и уполномоченный ОО ПВО Грибов. 9 сентября он докладывал своему начальнику Даубе: «Я полагаю, что чем больше их (то есть бывших офицеров флота. — С.З.) будет изъято, тем быстрее будет строиться наш Красный Флот. А старых военспецов использовать в тылу по специальности, а когда встретится нужда, мы всегда сможем их... заставить работать так, как захочет Пролетарская Диктатура». Чекист Грибов был прозорлив — до первых «шарашек» оставалось меньше десятилетия. Но военные моряки-профессионалы имели иное мнение. 3 сентября наморси М.В.Викторов направляет официальное письмо ком- коморси И.Д. Сладкову с просьбой освободить часть арестованных. Но, похоже, никто освобожден не был. Родным арестованных, неожиданно лишившимся главы семьи в ту пору, когда паек военмора составлял единственный источник существования, даже не отвечали. Возникали ли у комиссаров сомнения в правомерности или хотя бы целесообразности прошедших арестов? С самого начала против массовых арестов выступил Г.П. Галкин, комиссар штаба МСБМ до ноября 1921 года, с 26 ноября — комиссар Оперативного управления Морского штаба Республики, с 1922-го,— комиссар этого штаба. Возможно, что благодаря ему не «изъяли» тогда многих «бывших», в том числе Викторова и Галл ера. К тому времени Галкин прошел на флоте немалый путь: в 1-912 году поступил в Кронштадтскую школу юнг, потом служил на линкоре «Андрей Первозванный», унтер-офицером на эсминце «Автроил». После Февральской революции он депутат Ревельского Совета, член Цен- тробалта, депутат Гельсингфорского Совета, входил в Совкомбалт, в партию большевиков вступил в 1918 году... Знавший Галкина в первую мировую по Минной дивизии контрадмирал В.А. Белли отзывался о нем с большим уважением, отмечал его интеллигентность, живость ума. Эшелон с арестованными военморами пришел в Москву, в Бутырке их разделили на группы и отправили в тюрьмы разных городов — в Казань, Тулу, Нижний Новгород, Харьков, Орел, Брянск, Курск, Ярославль, Вологду... Особенно большие группы направили в Харьков (101 человек), Курск (47 человек) и Новгород (36 человек). Может быть, в Москве были переполнены тюрьмы, а может быть, планируя расправу, в ВЧК решили, что малыми партиями в разных городах это намерение осуществить проще В столице же остались десятка два-три арестованных, наиболее интересовавших ВЧК — тех, от которых собирались добиться ключевых показаний. — 210 —
|