Стояла непроглядная темень, от порывистого ветра шумел лес. То тут, то там в кострах потрескивали смолистые поленья, и искры летели в мутное небо. Прижимаясь к огню, полуголые люди сушили свою истрепанную одежду. — Вот это правильно! — раздался голос недалеко от костра. — Так мы и холод победим! Я повернулся. На меня смотрел человек с усталым лицом, с отеками под глазами, с раненой, на перевязи из бинта, рукой. Командующий, мелькнуло в моих мыслях, и я вытянулся в струнку, затаив дыхание. — Вольно. Здорово, орлы! — произнес он и вошел в круг бойцов. — Здравия желаем! — Это — по-солдатски, — глубоко вздохнул Михаил Григорьевич. — Я очень доволен вами. Не теряйте солдатской смекалки. Не бойтесь врага. У костра Ефремов пристально вглядывался в наши заросшие щетиной грязные лица. И вдруг, глядя на пожилого старшину, сидевшего с нами, сказал: — Где-то я вас встречал, старшина. Кажется, до войны. Но где — никак не припомню. Тот сперва немного растерялся, но потом напомнил ему какой-то эпизод. Это было в 1920 году. Тогда Ефремов командовал отрядом бронепоездов. Он получил приказ из штаба 11-й армии атаковать Баку. На реке Самур ударная рота атаковала землянки мусаватистов. К Ефремову привели офицера, высокого роста, с усами. Держался он с достоинством. Отрекомендовался поручиком. Ефремов, разглядывая документы, спросил его: — Вашего отца, случайно, не Потапом Никитиным зовут? Он не из-под Армавира ли? — Так точно-с! — ответил удивленный офицер. Год назад полк, которым командовал М.Г. Ефремов, занял станицу Урюпинскую. Комполка квартировал в доме Потапа Никитина. — Значит, вы Никитин? — Так точно-с, он самый! — Вот мы и встретились. Двадцать лет прошло… Сами на войну пошли или по призыву? — По своему желанию. За свое Отечество стою. — Верное решение, Никитин. — Генерал все время с интересом разглядывал старшину. — Ради такой встречи и по маленькой пропустить не мешало бы. — Не велика беда, — сказал Никитин и тут же предложил: — Для полноты удовольствия давайте, товарищ генерал, чайку горяченького попьем — все приятнее на душе будет. Пока чай грелся, генерал рассказал нам историю взятия Баку и то, как ему член Реввоенсовета Кавказского фронта Орджоникидзе вручил орден Боевого Красного Знамени. Рассказал он об этом без всякой рисовки, простецки, как солдат солдату. В час ночи в лесу неожиданно загрохотало — рвались вразброс снаряды и мины. — Значит, с утра немец начнет прочесывание леса, коль бьет из артиллерии, — заключил генерал. — Пора, товарищи, в путь. — 193 —
|