Прикладная метафизика

Мне нужно было пришить пуговицу, а поскольку в нашей комнате такая мелочь, как нитки, не водилась, я отправился к соседям. Дверь открыла Ольга, и я попросил у нее катушку ниток.

— Сейчас, — сказала Оля и принялась рыться в тумбочке. Но через некоторое время она растерянно обернулась ко мне: — А ниток-то нет. Вот, один тюрючок остался…

В это мгновение все было решено. Она произнесла слово тюрючок, слово моего детства. Так мама называла пустую катушку из-под ниток: с тех пор я ни от кого этого слова не слышал. Услышав его от Оли, я понял, что пропал. И через некоторое время мы поженились.

2. История разлуки или измены, рассказанная Ингой Дьяченко.

Мы с мужем жили уже года два, и, можно сказать, жили душа в душу. Наверное, и сейчас все было бы хорошо, если бы не та роковая пятница. Я пришла с работы и, как обычно, открыла дверь своим ключом. С кухни раздавались голоса. Я сразу поняла, что это пришел Витек, приятель моего мужа, он частенько заходил распить бутылочку-другую пива. Я уже собиралась войти и поздороваться, но вдруг услышала, как Витек спрашивает моего мужа:

— Слушай, Федор, а как ты называешь свою благоверную в интимные моменты — когда трахаетесь и всякое такое?

Ни на секунду не задумываясь, мой муж произнес каким-то торжественным голосом:

— Я называю ее мой хомяк.

Они оба расхохотались. А я стояла в шоке, чуть не умерла от стыда и ужаса. Как мог он так поступить?

Лучше бы уж изменил, лучше бы я его с какой-нибудь девицей застукала. В общем, с этого момента у нас все сломалось и через пару месяцев мы разошлись.

13. Академическая среда

На первый взгляд академическая среда кажется непроницаемой для легкого мимолетного обзора — все-таки родное обиталище философии, место, откуда философия и расходится концентрическими кругами, претерпевая в этом процессе разные степени искажения. Таково, во всяком случае, самомнение кабинетных философов, озвучиваемое с каждой мало-мальски подходящей трибуны.

Но, во-первых, цеховой миф для того и существует, чтобы санкционировать оптимальные условия собственного воспроизводства. Достаточно вспомнить хотя бы романтический миф гонимого художника, непризнанного гения, противостоящего толпе и навещаемого музой, которая потчует его кнутом и пряником (вдохновением и творческими муками). Уже давно дискредитированный романтический миф воспроизводится и принимается по умолчанию, поскольку является лучшим средством для обеспечения высокой производительности труда художника.

Во-вторых, скользящий взгляд странника, немало повидавшего на своем пути, без труда обнаружит бреши в охраняемой философской твердыне. Конечно, отделить мастеров от подмастерьев с первого взгляда не получится, хотя цеховые привычки мыслителей сразу бросятся в глаза, равно как и особенности пребывания в позе мудрости, вплоть до профессиональных мозолей, заработанных на представлениях Истины. Но исследование лучше начинать с предыстории.