Метафизика пата

Реконструкция субъективности, осуществленная Гаттари в статье «Язык, сознание и общество» (1), основана на неопределимости субъективности. То есть мы не можем узнать из этой статьи, что такое субъективность, что Гаттари имеет в виду, когда произносит это слово. Не многим удается скрыться из вида и темнить в темноте.

Гаттари с Делезом удается. Они темнят, строят свой текст, реализуя стратегию своей неузнанности и нашей неосведомленности. Мы знаем только то, что она, субъективность, производится, т. е. есть нечто производное. Среди ее производителей может быть другой. То есть «Я», которым каждый себя называет, возникает как представление о себе самом. Оно изначально было спектаклем.

Человек – друг театра. Но представления производятся, как этикетки, для того, что не имеет имени. Например, для банок с соком. Человек – «банка», если его «Я» продукт серийного производства. Иными словами, я (не я) потеряло свое имя, но приобрело маоку. Теперь я маскируюсь и устраиваю спектакль, валяю дурака. Я – самый маленький спектакль. В одно слово. Когда религия была связующим центром человеческой жизни и в этом смысле она была тоталитарной, тогда -были, вернее, могли быть те, кто имел имя для того, чтобы не раствориться внутри одного безымянного целого. Децент-рированная демократия не знает имени, она апеллирует к коллективу, к анонимному «эй, ты».

Идеологическая тотальность отчуждает отчуждение человека. Автономизация сфер культуры уничтожает тоталитаризм, подчиняя человека местной автономии.

Децентрированные люди – туземцы. Мир живет как провинция. Человек Нового времени – актер. Он выступает уже не от своего имени, а как представитель определенной сферы культуры. Возникает отчуждение индивидуума от культуры. Например, кто вы?

Мы – работники искусств. Объективность автономий такова, что субъективность не находит в ней места. Все как бы превращается в камень. Ведь что такое камень? То, от чего нового ожидать нельзя. Можно лишь повторять и сохранять достигнутое. А всякий повтор создает пространство отсроченных действий, машину представлений.

Мы здесь, а ты – там. И ты там помолись за нас здесь. Вариации как тип творчества становятся универсальной формой существования посредственности. Для творчества нет задач, все открыто и представлено. В идеях нет больше потребности. Гаттари пишет: «Три типа соображений побуждают нас расширить определение субъективности так, чтобы оставить позади классическую оппозицию между индивидуальным субъектом и обществом и тем самым пересмотреть имеющие ныне хождение модели Бессознательного: вторжение субъективных факторов на самый передний «рай исторической актуальности, массовое развитие машинного производства субъективности и на последнем месте нынешнее подчеркивание этологических и экологических аспектов, относящихся к человеческой субъективности» (1, с. 152).