|
В отличие от трудно выявляемых у большинства суицидентов обстоятельств формирования личности, характера переживаний того или иного периода жизни (как правило, нужна длительная и кропотливая работа психоаналитика или другого специалиста), здесь сам писатель раскрывал свои переживания и в разного рода документальных материалах, и, в первую очередь, в своих произведениях. В романах, нередко имеющих автобиографические истоки, Мисима с редкой откровенностью показывал мир собственных переживаний. Весьма любопытны обстоятельства раннего детства и подросткового периода жизни писателя. В возрасте 7 недель он был практически разлучен с родителями, братом и сестрой и до 12 лет рос и воспитывался у бабушки, не позволявшей ему даже играть со сверстниками. Единственным занятием, над которым была не властна его «воспитательница», могло быть только фантазирование, с самого начала носившее своеобразный характер. В его фантазиях преобладали смерть и кровь, герои любого рода историй должны были умирать в мучениях. «...Огромное наслаждение Детерминанты суицидального поведения 121 доставляло мне воображать, будто я погибаю в сражении или становлюсь жертвой убийц. И в то же время я панически боялся смерти». Мисима вспоминает, как подростком его приводили в эротическое возбуждение картинки, на которых были изображены кровавые поединки, самураи, вспарывающие себе живот, и сраженные пулями солдаты. В одном из романов устами своего героя автор говорит, что способен ощущать себя живущим, лишь предаваясь кровавым грезам о муках и смерти. На протяжении всей жизни Мисима был заворожен идеей смерти, которая манила его, «прикрывая свой лик многообразием масок» (название его автобиографического романа — «Исповедь маски»). Однако от реальной возможности хоть в какой-то мере приблизиться к смерти писатель уклоняется под предлогом слабого здоровья, избегает призыва в армию. Поразительна творческая плодовитость писателя: им написано 40 романов, 18 пьес, шедших в японских, европейских и американских театрах, десятки сборников рассказов и эссе. Это только литературный аспект его творчества (он писал почти каждую ночь своей жизни). Кроме того, он был режиссером и актером театра и кино, дирижировал симфоническим оркестром, занимался кэндо, («путь меча») — национальным фехтовальным искусством (пятый дан), каратэ, тяжелой атлетикой, культуризмом, очень много путешествовал (семь раз объехал вокруг земного шара), плавал, летал на военных самолетах. Чем бы ни занимался этот талантливейший человек, везде он добивался успехов. Энциклопедическую статью о культуризме снабдили именно фотографией писателя, сам он назвал этот факт «счастливейшим моментом жизни». Однако своеобразная одержимость жизнью почти все время сочеталась с одержимостью «демоном смерти и самоубийства». Почти постоянно в его сознании в той или иной форме присутствует тема смерти. Мысли на эту тему, имеющие навязчивый или даже сверхценный характер, почти никогда не покидали писателя, весьма часто становясь источником творческих работ и различных видов деятельности. Как ни какой другой художник, Мисима подтверждал своей деятельностью мысль Мориса Бланшо (1978), согласно которой «писатель — это человек, который пишет, чтобы быть способным умереть, а свою способность писать получает от своей еще прижизненной связи со смертью». — 104 —
|