Аномалии личности

Истоки такого отношения к проблеме личности в общем вполне понятны и объяснимы. В отличие, скажем, от исследования движений глаз или оператив­ной памяти проблема личности интересует всех, но в то же время является необыкновенно широкой, сложной и многомерной. Эта многомерность отражена уже в са-

62

мом богатстве языковых возможностей описания лич­ности. Олпорт и Одберг обнаружили, например, в английском языке 17 тыс. слов, с помощью которых можно охарактеризовать поведение, относящееся к лич­ности, из них 4505 являются названием черт как тако­вых; Клагес насчитал 4 тыс. таких слов в немецком языке, а Баумгартен, выбравший более строгие крите­рии,— 1093.' К. К. Платонов считает, что только в «Сло­варе русского языка» С. И. Ожегова среди 52 тыс. вклю­ченных в него слов 1548 определяют свойства личности;

по его же данным, в грузинском языке таких слов еще больше — около 4 тыс.

Как же возможно учесть все это обилие красок, их смешение, оттенки, полутона и найти то, что существен­но для конкретного понимания личности, для выявления предмета ее психологического изучения? Наиболее оче­видным и едва ли не единственным путем поиска ответа часто считается путь исследования тех или иных отдель­ных черт личности и их последующего соотнесения между собой. Согласно этому направлению, надо вни­мательно изучить и описать все детали, а затем уже составлять общее представление о конструкции в целом.

Однако, несмотря на всю, казалось бы, разумность, такой подход продемонстрировал по сути его полную несостоятельность. Архивы психологии стали необозри­мыми, они буквально переполнены данными, получен­ными с помощью экспериментов, опросников, тестов, наблюдений и т. п. Но чем более накапливается фактов, тем очевиднее становится, что, ни взятые сами по себе, ни в своей совокупности, они не способны дать пред­ставление о целостной живой человеческой личности. Из этих данных можно было бы вполне составить обширную многоплановую экспозицию, целый «музей» психологических черт и механизмов, но сама фигура личности как таковая в этом «музее» явно бы отсут­ствовала, причем для полноты образа добавим, что устроителей такого «музея» — психологов, изучающих личность,— это обстоятельство практически мало бы смущало и единственное, чем бы они были серьезно озабочены,— это изысканием новых площадей (т. е. научных журналов, лабораторий и т. п.) для размеще­ния и представления результатов своих очередных изысканий и опытов, направленных на поиск еще одной (n+1-й) детали неизвестного целого.