|
Обучение каратэ доходов вообще не приносит, и Фунакоси решает преподавать боевые искусства бесплатно, надеясь привлечь этим первых учеников. А пока 54-летний мастер зарабатывает себе на жизнь преподаванием искусства каллиграфии и сам пишет каллиграфические свитки, которые неплохо ценятся в то время. Ученики Фунакоси весьма быстро покидают его. Но вот к нему приходит первый настоящий ученик. История донесла до нас его имя – Танака Куники. Скопив немного денег, Фунакоси открывает первый крошечный зал в районе Мэйсёдзоку, который содержит целиком за свой счёт. Но его усилия не проходят даром: слухи о новом мастере быстро распространяются среди местной молодёжи. В сентябре 1924 г. (знаменательная дата для каратэ!) он открывает первый клуб каратэ в университете Кэйо. Перелом был достигнут, и дальше дело пошло легче. Фунакоси Гитин упорно убеждает, что каратэ – такое же традиционное боевое искусство, полное самурайского духа, как и уже давно известные дзюдо, кэндо; лишь упор здесь делается на удары по болевым точкам – атэми . Самое же главное заключается в моральном воспитании учеников, в том, чтобы привить им основные нравственные нормы, уважение к старшему поколению, сознание непреходящей ценности самовоспитания и дисциплины. Уже в 1926 г. открывается второй клуб каратэ при Токийском университете в Итико. С 1927 г. начинают действовать группы каратэ в университетах Васэда, Такусёку, Сё Дай, Хитоцубаси. К 1930 г. лишь в одном Токио было открыто около тридцати залов, находившихся непосредственно под личным руководством Фунакоси. Дабы стимулировать учеников к поэтапному продвижению в каратэ, он вводит в 1926 г. жёсткую систему званий – ученических (кю ) и мастерских(данов ), присуждая с первого дана чёрный пояс как знак высшего мастерства. Рассказывают, что получить из рук Фунакоси чёрный пояс было практически невозможно; при жизни он присвоил не больше десятка чёрных поясов. Кстати, сама система данов, равно как и белые кимоно с различными цветами поясов, была введена также под влиянием дзюдо. Наконец была подготовлена первая группа старших учеников – сэмпаев , и Фунакоси мог по праву ощутить себя единоличным руководителем японского каратэ, воплотившим в жизнь окинавское боевое искусство. Правда, он знал, что другие великие окинавцы тоже начали самостоятельное преподавание в Японии: Мияги Тёдзюн – в 1928 г. в Киото, Мабуни Кэнва – в 1930 г. в Осаке. Но Фунакоси это мало волнует; он для них уже недостижим, его поддерживают ведущие университеты страны, он контролирует всё каратэ в Токио, он удобен всем и знаком со многими официальными лицами – теперь вряд ли кто решится оспаривать его статус патриарха. А всё остальное можно объявить слухами и наветами недоброжелателей. К тому же сэмпаи Фунакоси воспитаны на разработанной им самим версии происхождения каратэ, из которой постепенно «вымарывалось» всё китайское, а потом и окинавское. Как политик и организатор Фунакоси стоял, несомненно, выше и Мияги, и Мабуни. Парадоксально то, что звезда их славы взошла именно благодаря Фунакоси, который годами готовил общественное мнение Японии к восприятию каратэ. — 160 —
|