|
Их чувственная природа, судя по тем видениям и мыслям, которые неотвязно их преследовали, должно быть, не уступала по своей силе их духовной природе, и совладать с нею можно было лишь с помощью сурового аскетизма. Следовательно, умерщвление плоти и воздержание от всех возможных стимулов, пробуждающих плотские желания, является непременным условием высших форм религиозного подвижничества.Некоторые психологи видят в этих общеизвестных феноменах еще одно доказательство того, что «основой всего является секс», и рассматривают религиозные чувства как сублимацию чувств сексуальных, полагая, что с духовной жизнью покончено раз и навсегда, коль скоро доказана ее взаимосвязь с сексуальной жизнью. Эзотеристы, однако, рассматривают это явление с иной точки зрения. Они полагают, что оба эти типа жизнедеятельности суть проявления одной и той же силы, — чистой, преисполненной высочайшей святости божественной силы, и что форма, которую принимает эта сила, определяется тем механизмом, посредством которого она действует. Скажем, если эта сила проходит через форму тела Шестого Плана, то она проявляет себя как духовная страсть и динамическая энергия и будет воздействовать на духовную природу тех, с кем она вступает в контакт. Если же эта сила проходит через ментальное тело, то результатом будет творческий интеллект, а если через физическое тело, то это будет сексуальная энергия в обычном смысле этого слова. Эзотеристы, однако, считают, что где бы эта сила ни проходила, она везде и повсюду остается одной и той же, и ее конечное проявление в рождении потомства ни в коей мере ее не принижает. Напротив, то что эта изначально божественная сила направляется на деторождение, делает само деторождение актом божественным и священным. И все же в общепринятом и особенно в теологическом представлении, напуганном широко известным явлением чувственности мистики, жизненная сила в ее проявлениях на Физическом Плане ни в коей мере не почитается святыней, но скорее считается проявлением низменной стороны нашей натуры, ведущей постоянную борьбу с нашей духовной сущностью. Есть, впрочем, отдельные религиозные подвижники, глубокие знатоки человеческой натуры, которым хватает проницательности понять, что все это суть различные аспекты одного и того же. Когда религиозный наставник теряет доброе имя из-за чрезмерной чувственности, то принято считать, что жизни этого человека как его духовной силе неизбежно приходит конец. И, должно быть, это так и есть, поскольку если столь могучие силы, с которыми он имеет дело, вырвались из-под его контроля на Физический План, то вряд ли после такого взрыва ему удастся вернуть их обратно в предназначенный для них канал. Все его дамбы могли быть начисто сметены, и может статься, что он уже никогда не сумеет сконцентрировать ту энергию, посредством которой вершится его труд. — 19 —
|