Код тинейджеров, или Как с нами говорить про... ВСЕ!

даже 15 %. Суть в том, что их много, и это важная проблема. В на­ши дни гомосексуализм становится все более открытым и более со­циальным. Мне не стоит говорить, что существует масса мнений по поводу гомосексуализма. Я знаю, что определенные религии и миллионы людей в мире считают его ужасной вещью. Но если ваш подросток — гей и полагает, что вы тоже относитесь плохо к гомо­сексуализму, ваша жизнь и жизнь вашего ребенка обязательно бу­дет серьезно осложнена. Вопрос, который вам необходимо задать себе, таков: вы ненавидите гомосексуализм больше, чем любите собственного ребенка? Некоторые подростки очень переживают из-за этого.

Один из моих хороших друзей, семнадцатилетний Сет из Нью-Иорк-Сити, просто на днях «признался» мне и моим друзьям. Когда я спросил, рассказал ли он уже своим родителям, он ответил: «Черт, нет, конечно». Поэтому я спросил его почему.

Сет: Не знаю. Не думаю, что смогу это сделать прямо сейчас.

Рэтт: Почему? Разве они говорили что-нибудь такое, что заставило тебя подумать, что они плохо отнесутся к тому, что ты гей?

Сет: Нет. Ну, никто из них ничего не делал, чтобы заставить меня так думать, но в этом-то и дело. Они не говорили ничего из того, что заставляет меня верить, что они нормально к этому от­несутся. Я не боюсь сказать матери, но, если я скажу ей, узнает и отец, а как он отреагирует, я просто не знаю. У него есть один или два знакомых гея, и он довольно суров по отношению к ним. Но здесь совсем другое — я ведь его сын, причем единственный. Я собираюсь со временем ему сказать, но думаю, подожду до кол­леджа. Не знаю, что он подумает, когда я признаюсь. Если он нор­мально воспримет, будет здорово, а если нет... ну... тогда я узнаю, что он скотина.

Сет боится признаться отцу в том, что он гей, потому что не знает, как отец к этому отнесется. Отец ничего не делал, чтобы по­казать, что плохо это воспримет, но он ничего и не говорил, что

104

заставило бы Сета надеяться на нормальную реакцию. Он ниче­го не говорил. Это классический пример существования проблемы общения. Если бы отец Сета четко дал сыну понять, что, будь он геем или нет, он будет любить и уважать его по-прежнему, у сына не возникло бы проблем с признанием. Но отец ничего не сказал. Нельзя ждать от нас, что мы предвидим вашу реакцию в подоб­ных случаях. Для нас молчание говорит о многом. Оно говорит, что вы нелегко воспримете тот факт, что ваш сын — гомосексуалист. Ваше молчание порождает наше; заговорите первыми, чтобы мы тоже смогли говорить.