|
Несколько лет назад, на конференции, я узнал ещё об одном примере обучения in utero, который не только был столь же удивительным, как история Бротта, но и подтверждал концепцию доктора Труби формирования речевых навыков до рождения. История эта была рассказана американкой, которая во время беременности жила в Торонто. Однажды она услышала, как её двухлетняя дочь, играющая в гостиной на ковре, бормочет себе под нос: “Вдохните, выдохните, вдохните, выдохните”. Мама этой девочки узнала эти слова сразу же: это было упражнение по методу Ламаза. Но где могла её дочка их слышать? Сначала она подумала, что девочка могла услышать их в телевизионной передаче, но вскоре поняла, что это было невозможно. Они жили в Оклахоме, и программа давала бы американский вариант упражнений по Ламазу. Фразы же, произносимые её дочкой, были только в канадском варианте. Этому могло быть только одно объяснение: её дочка слышала их и запомнила, находясь ещё в утробе матери.[*] Ещё не так давно история, подобная этой или рассказанной Борисом Броттом, могла бы быть опубликована лишь в разделе курьёзных случаев в медицинской газете. Но сейчас подобные случаи наконец-то стали предметом серьёзных научных исследований, и это благодаря развитию интереснейшей новой дисциплины, название которой – пренатальная психология. Исследования в этой области ведутся в основном в Европе, специалисты приходят в неё, как правило, из акушерства, психиатрии, и клинической психологии. Эту дисциплину можно назвать исключительной не только из-за существа предмета исследований, но и в результате возможности широчайшего применения их результатов на практике. В действительности, в течение всего десяти лет, прошедших со времени возникновения пренатальной психологии, мы узнали достаточно о мозге и эмоциях неродившегося ещё ребёнка, чтобы спасти тысячи детей от пожизненных эмоциональных расстройств, ведущих к возникновению болезней. Я говорю “мы”, потому что меня привело в пренатальную психологию данное себе самому обещание научиться предотвращать такие трагедии. В течение многих лет практической работы и преподавания перед моими глазами прошли сотни людей, перенёсших тяжелейшие травмы в период внутриутробного развития, пациенты, несчастья которых могут быть объяснены только в связи с тем, что они перенесли in utero или во время рождения. И мой опыт в этом отношении не уникален; многие из моих коллег имели дело со случаями такого рода. Мне кажется, что пренатальная психология наконец предлагает нам прежде всего способ предотвращения многих подобных трагедий. Кроме того, мы получили практическую возможность дать больше шансов вступить в эту жизнь свободными от умственных и эмоциональных расстройств, которыми страдали дети до сих пор, целому поколению людей. — 12 —
|