О чем говорить с ребенком

И такое существование писатели XIX века описывали как рай, а отъезд в город воспринимается в их произведениях как потерянный рай. В гончаровском «Обломове» главный герой вспоминает время, когда он был центром вселенной, окружен любовью матери и няни. Образы детства так сильны, что притягивают и постоянно уводят Обломова в идиллию семейного поместья. А рядом с маленьким Илюшей все время находилась нянечка, которая рассказывала мальчику сказки и воссоздавала мир еще более совершенный и идеальный, чем тот, в котором проходило детство мальчика, – реки с молоком и медом. А главное, никто ничего не делает, потому что все и так есть.

Если в европейской традиции детство изображается как источник ограничений и страданий, которые могут быть преодолены со временем, во взрослой жизни, то в русской литературе детство – это источник счастья, удовольствий, куда герой хочет и стремится вернуться любой ценой. Отвергая исторический идеал постепенного улучшения жизни, русский стремится впасть в детство, безмятежную созерцательность, оторваться от всего остального мира, уединиться в тиши своих собственных иллюзий.

До того как ребенку исполнится восемь‑девять лет, он чувствует себя свободным царем в усадьбе, он предается любимым играм или безделию под пристальным оком няни. В это время детей не загружали уроками. Позже на проживание в поместье приглашались учителя – мужчины для мальчиков, женщины для девочек. Ими часто становились французы, попавшие в Россию в период с 1789 по 1820 год. Оставленные Великой Армией Наполеона представители аристократии или псевдоаристократии были рады жить в поместьях на полном довольствии в почете и уважении. Наличие иностранца в доме было признаком определенного статуса хозяина. Только богатые люди могли позволить себе содержать в доме француза или немца с самого рождения ребенка, беспокоясь о чистоте иностранного произношения у детей. Так или иначе, общение с иностранцем расширяло кругозор детей. И только совсем редко учителями становились русские.

Во второй половине девятнадцатого столетия появилась мода на англичан. Так, герой «Анны Карениной» Вронский, устраивая свою жизнь в поместье с Анной и их дочерью, стремился придерживаться английского стиля. Такая тенденция продержалась до начала двадцатого века. Набоков утверждал, что читать по‑английски он научился раньше, чем по‑русски. С середины девятнадцатого века, дети стали учиться в обычных школах, в том числе и иностранному языку.

Литературная традиция – это способ закрепления культурной традиции. Уж два века как помещичья усадьба с деревенским бытом изжила себя, но литературно обработанное воспоминание о ней передается из поколение в поколение как самая заветная детская мечта. И современные русские дети, вырастая, мечтают не только обзавестись семьей, капиталом, но и большим загородным домом.