Дао знания

– Почему не веришь?

– Потому что не боюсь. Смерти не боюсь, а значит, и Бога. Я Его люблю – не боюсь! Я глубоко религиозный человек, не верящий при этом в того Бога, о котором говорят религии. Я расстаюсь с церковью, но не с Богом.

…Моя иммигрантская жизнь продолжалась, и я должен был как-то устраивать ее. В конце концов, я не только расстался с сыном и Ольгой – у меня не было крыши над головой. Нужна была новая жизненная концепция. Возвращаться назад в общежитие под Штутгартом я не хотел.

Глава 3. Перелом

Воин берет свою судьбу, какой бы она ни была, и принимает ее в абсолютном смирении. Он в смирении принимает себя таким, каков он есть, но не как повод для сожаления, а как живой вызов.

Карлос Кастанеда. Колесо времени

Жить в Боге – значит жить в потоке вселенских перемен, следуя сменам жизни и смерти.

Я нашел пристанище на кухне одного моего русского знакомого, спал на надувном матраце между плитой и шкафами. Первое время я никак не мог отключиться от произошедшего со мной, успокоиться и прийти в нормальное состояние.

Позже, обретя способность рассуждать трезво, я понял, что Ольга сыграла для меня, моего спиритуального развития важную роль – роль «мелкого тирана», как сказал бы Кастанеда.

Мелкий тиран – это некто, обладающий реальной силой и властью над жизнью человека, раздражающий его до безумия. Маги считают встречу с мелким тираном большой удачей, так как в условиях взаимодействия с ним формируются качества, необходимые воину. Если человек, изучающий магическое знание, не сталкивался на своем жизненном пути с такой личностью, как мелкий тиран, то он должен искать равноценную трудность, чтобы получить столь же поучительный опыт.

Я перестал ожидать от ситуаций чего-то определенного, ибо уже знал, что в любой момент все может коренным образом измениться и тогда произойдет нечто совершенно необычное, не вписывающееся ни в какие рамки. Перестал я и удивляться чему-либо. Отношения с Ольгой научили меня этому – ее настроение менялось мгновенно и непрогнозируемо. С одной стороны, я стал осторожнее и осмотрительнее, а с другой – научился принимать абсолютно все, что бы ни случилось: контроль и «позволение» всему происходить соединились во мне причудливым образом. Я научился принимать жизнь такой, какая она есть, ее любые, даже самые необычные формы. Чувство собственной важности (а в религиозной терминологии – гордыня, которая является праматерью всех грехов) становилось все меньше и меньше. Я начал терять способность ощущать себя униженным и оскорбленным.