Наука любви и измены

Подобные запреты являются не чем иным, как свидетельством подозрительности мужчин, не доверяющих ни другим мужчинам, ни собственным женщинам, – подозрительности, за которой отчетливо просматривается древний призрак неуверенности в собственном отцовстве. Если предоставить женщинам излишнюю свободу, в том числе и сексуальную, то их партнеры рискуют стать рогоносцами и в итоге воспитывать не своих, а чужих детей.

Впрочем, многое зависит от того, насколько эффективно мужчины могут контролировать женскую сексуальность – или насколько уверены в том, что жены не обманывают их с другими мужчинами (то есть от понимания женских сексуальных предпочтений). В некоторых обществах мужчины просто не способны помешать внебрачным связям женщин, и в таких случаях мужчины неизбежно прекращают притворяться, будто их гложут сомнения в собственном отцовстве, а вместо этого посвящают свои силы, время и богатство воспитанию детей своих сестер (ведь подобное родство по крайней мере не вызывает сомнений). В таких обществах и происхождение, и порядок наследования определяются почти исключительно по материнской линии. Такие обычаи процветают, например, на многих островах Полинезии – что, к своей нескрываемой радости, обнаружили Флетчер Кристиан и другие участники мятежа на корабле «Баунти» в 1789 году.

Но если мужчины имеют возможность контролировать сексуальное поведение женщин, их сводит с ума сама мысль о возможности измены. У сомалийских кочевников афар мужчину, уставившегося на женщину, имеет право убить ее муж (а если женщина незамужняя – то отец или брат). В таких обществах существует представление о семейной чести, для которой и добрачный секс (во всяком случае, для девушек), и супружеская измена – настолько серьезные оскорбления, что единственно возможной карой за них является смерть. Сравнение культур показывает, что меньше всего внебрачных связей у женщин в аграрных обществах, где земля наследуется по мужской линии, где ярко выражена социальная стратификация и где мужчины ведут себя максимально агрессивно. Наоборот, больше всего таких связей в обществах с подсечно-огневым земледелием, в которых отсутствует земельная собственность; здесь преобладает многоженство, а мужчины почти не заботятся о детях.

Чтобы понять причины стойкой предрасположенности к насилию в том или ином социуме, мы проанализировали родовые исландские саги. Большинство из них было записано в начале XIII века как истории отдельных кланов. В целом их считают достаточно достоверными свидетельствами о событиях, которые произошли в жизни конкретных исландских семей или общин в течение XI и XII веков. Среди викингов некоторые мужчины вообще имели репутацию, как сказали бы сейчас, психопатов. Тогда их называли берсерками (буквально «медвежья шкура»). Все они были могучими богатырями, прославленными воинами, которые бесстрашно сражались, нанося удары не раздумывая (и, по некоторым сведениям, употребляли перед битвой природные галлюциногены). К таким героям относились с опаской в обычной жизни, но они очень ценились по время набегов на побережья окрестных стран. Скандинавские конунги нередко нанимали берсерков в свою личную дружину (фактически в качестве телохранителей). Проблема была в том, что, возвращаясь с войны, берсерки терроризировали соплеменников, зачастую злоупотребляя своей воинской славой и физической силой, чтобы отнять имущество у других членов общины, и провоцировали кровную месть, которая затем ложилась проклятием на несколько поколений. Проанализировав исландские родословные, мы выяснили, что если в каком-то роду имелся берсерк, то мужчины в этой семье гораздо реже погибали от рук убийц. Отчасти по этой причине берсерки передали следующим поколениям больше генов: не только потому, что сами плодились успешнее среднего, но и потому, что давали такую же возможность своим родственникам. Таким образом, семья не без урода оказывалась в выигрыше. Кстати, как и сам «урод». Иными словами – хорошо ли, плохо ли, нравится нам это или нет, – в средневековой Европе происходил эволюционный отбор в пользу мужского насилия, и нам до сих пор приходится расхлебывать последствия такого отбора. Мы сталкиваемся с той же проблемой, что и викинги: как контролировать его выплески?