Любовь без условий

Я мог бы прочитать тебе проповедь о силе прощения, но ты никогда не узнаешь, сколь велика эта сила, пока не испытаешь ее на себе. Готовность простить себя и осво­бодить других от своего осуждения — величайшая из всех сил, какую ты способен познать, пока живешь в этом воплощении.

Существует только одна сила, которая ее превосходит. Это — сила самой любви. Но без прощения, рассеивающего пелену страха, сила любви безоружна.

И всё же, мужайся, друг мой. Прощая, ты всякий раз уничтожаешь какое-нибудь условие, наложенное тобой на свою способность любить. Ты всякий раз пробуждаешь в себе еще более глубокую любовь и укрепляешь свою способность охватывать ею мир.

Такова природа этого странствия. Иди спокойно, дорога наверняка приведет тебя домой.

Прозрачность

Когда тебе нечего скрывать, свет твоего осознанного внимания больше не омрачен тайным стыдом. Тебе больше не нужно поддерживать ложь.

Твоим взаимоот­ношениям больше не мешает скрытая запрограммирован­ность. В твоей жизни царят простота и ясность, потому что в ней больше нет обмана.

Каждый из вас может достичь такой ясности прямо сейчас, если у вас хватит мужества без колебаний изло­жить свои мысли и чувства. Это ваш жест доверия по отношению к братьям и сестрам. Это ваша готовность стать видимым и уязвимым.

Если ты поделишься живущим в тебе страхом, этот страх и стоящее за ним чувство вины уже не будут скрытыми. Если у тебя появилась мысль, осуждающая другого человека, ты можешь отрицать эту мысль, прятать ее или проецировать на кого-то другого.

Но можешь также привлечь к ней внимание, чтобы избавиться от нее. Ты можешь скрывать агрессивные мысли, но можешь и признаться в них.

Обряд исповеди, подобно большинству ритуалов, пе­рестал воплощать первоначально стоявшую за ним цель. Он больше не имеет ничего общего с получением проще­ния от кого-то другого.

Он целиком и полностью направ­лен на рассеяние лжи и на осознание страха и чувства вины. Тот, кто слушает исповедь, — не судья, а свиде­тель. Ему не нужно быть облаченным в мантию или обладать властью.

Для этой роли подойдет кто угодно, ведь свидетель понимает, что его роль — не судить или выносить приговор, а только слушать и сопереживать.

Не существует человека, который не совершал бы ошибок. Прегрешения друг против друга, намеренные или случайные, — самое обычное дело.

Пытаться искоренить всякую несправедливость было бы глупо. Только тот, кто не представляет себе своей человеческой уязвимости, мо­жет стремиться к столь заоблачной и невыполнимой цели.