|
Наверняка кто-то возразит, что люди всё же отличаются от животных – мы заботимся о своих детях не только потому, что слепо зависим от нейросигнальных пептидов вроде окситоцина: мы знаем, что должны о них заботиться, что это нужно делать, что это правильно. Можно еще добавить, что исследования с помощью фМРТ не дают окончательного ответа, а получить его в лабораторных экспериментах невозможно, поскольку опыты на людях неэтичны. Это правда. Однако историю Марии и других усыновленных румынских сирот можно рассматривать как жестокий и непреднамеренный эксперимент на людях, который не только наглядно демонстрирует, что происходит с ребенком, лишенным материнской заботы, но и доказывает, как важны сигналы, поступающие в нейронные цепи, о которых мы только что рассказали. Ослабление связи„Если дует ветер, никто не мешает дереву раскачиваться, но если человеческая душа требовала движения, ее жестко подавляли сверху“, – писал Сол Беллоу о Румынии времен Чаушеску в своем романе „Декабрь декана“. В первые два года жизни у Марии не было возможности сформировать какие бы то ни было естественные привязанности. Спустя двадцать лет, на протяжении которых к ней относились с любовью, несмотря на помощь психиатров, специальные школы и программы развития, последствия того времени, когда ей недоставало чувственного восприятия близкого человека, продолжают сохраняться. Первое время после переезда в Пенсильванию Мария боялась практически всего. Красная лампа наверху радиовышки по соседству пугала ее так, что она не могла заснуть. Мычание коров заставляло ее кричать от страха. Когда пришла пора стричь волосы, Мария отказалась садиться в парикмахерское кресло. Многие дети робеют, оказавшись у парикмахера в первый раз. Но в отличие от большинства детей Мария продолжала бояться его и позже. Ее так трясло, что парикмахер в конце концов решил просто подровнять волосы ножницами. Этот прием срабатывал до тех пор, пока другой парикмахер не включил электрическую машинку. Мария с криком выпрыгнула из кресла. Мария отправляется с Брайаном на короткую автомобильную прогулку, и поначалу она кажется спокойной и расслабленной. Но на обратном пути, подъезжая к дому Маршаллов, Брайан предлагает: – Давай проедем чуть дальше? – Вот наша дорожка! – с тревогой произносит Мария. – Я вижу, но давай посмотрим на соседние фермы. – Ты проехал мимо нашей дорожки! Через полмили Мария говорит: – Думаю, нам лучше вернуться. Брайан сворачивает на дорожку соседей. — 75 —
|