|
Однако только ли тождество убеждений Хигасикуни и Кодамы определило выбор, сделанный главой правительства? Когда у заведующего секретариатом премьер-министра поинтересовались, что делает в правительственной канцелярии Кодама, чиновник рассмеялся и ответил: «Принц присматривает за своей наложницей». До капитуляции Японии роль принцев, содержавших правительство, выполняли монополисты и крупная земельная аристократия. Поражение лишило наложницу привычных даров. Требовался новый покровитель. Хигасикуни нашёл его в лице Кодамы, и в самом деле богатого как принц. Посвящённые в деятельность «Кодама кикан» вспоминали о гружённых золотом и драгоценностями самолётах, тяжело взлетавших с шанхайского аэродрома. Имелась и другая причина, объяснявшая появление Кодамы в правительственной канцелярии и его поведение там словно в собственном гареме. В личном дневнике Хигасикуни сохранилась запись: «Кодама связан с крайне правыми лидерами. Он нужен мне для контактов с ними». Эти контакты повлияли, без сомнения, на распоряжение Хигасикуни выплатить – уже после капитуляции и прекращения войны! – крупные суммы военно-промышленным концернам за военные заказы – как выполненные, так и не выполненные ими. Хигасикуни сохранил, кроме того, государственный аппарат военного времени, который продолжал действовать и с приходом американских оккупационных войск. В связи с капитуляцией Японии Макартур обратился с воззванием к японскому народу. «Для успешного утверждения мирного образа жизни необходимо, чтобы японцы с благодарностью восприняли все достижения демократии Соединённых Штатов Америки», – по обыкновению, высокопарно и надменно изрёк Макартур. Но японские трудящиеся считали, что для утверждения мирного образа жизни требуется иной путь – ликвидация власти монополий, искоренение милитаризма. И первым шагом на этом пути должно быть суровое наказание преступников, ввергших нацию в кровопролитнейшую войну во имя колониальных захватов и грабежа других народов. Макартур изо всех сил противился такому наказанию, исходя, судя по всему, из принципов прославлявшейся им демократии Соединённых Штатов. Пренебречь волей японского народа американские оккупационные власти всё же не смогли и в сентябре 1945 года арестовали 280 военных преступников, отнесённых к классу «А», в январе 1946 года – ещё 59 виновных в военных злодеяниях, в том числе и Ёсио Кодаму. В книжке-дневнике Кодамы «Хотя и вытоптан дёрн», написанной в тюрьме Сугамо, можно прочесть: «После обеда я вышел из камеры на прогулку. Обычно Тодзио, Киси, Аюкава и я гуляли вместе. Но сегодня Аюкава не вышел во двор. Он крикнул нам из окошка, что болен. Невдалеке я заметил Мацуоку – он сильно постарел». — 10 —
|