|
В каждом публичном доме имелся такой "roi des ribauds", заботившийся о соблюдении в нем порядка и бывший карикатурой придворного "roi des ribauds". 5. Новые времена. Придворная проституция. Если верить Brantome'y. Франциск I хотел уничтожить банду развратных и опасных женщин, которые под наблюдением и руководством так называемого "roi des ribauds" всюду сопровождали его предшественников. При нем этот "roi" был заменен одной из придворных дам, и следы этой щекотливой должности мы находим еще в царствование Карла IX. Вот что рассказывало Brantome'y одно высокопоставленное лицо, которое не скрывало от себя гибельных последствий этой деморализации современной аристократии: "Если бы разврат существовал только среди придворных дам, зло было бы ограничено; но он распространяется также среди остальных французских женщин, которые заимствуют у придворных куртизанок их моды и образ жизни и, стараясь подражать им также в развратности, говорят: "При дворе одеваются так-то, танцуют и веселятся таким-то образом; мы сделаем то же самое". Франциск I превратил свой двор в гарем, в котором его придворные делили с ним ласки дам. Король служил для всех примером необузданности в разврате, не стыдясь открыто поддерживать свои незаконные связи. "В его время, -- говорит Sauvai, -- на придворного, не имевшего любовницы, смотрели при дворе косо, и король постоянно осведомлялся у каждого из окружавших его царедворцев об именах их дам сердца". Во дворце Лувра жила масса дам, преимущественно жен всякого рода чиновников, и "король, -- повествует даль-nie Sauvai, -- имел у себя ключи от всех их комнат, куда он забирался ночью без всякого шума. Если некоторые дамы отказывались от подобных помещений, которые король предлагал им в Лувре, в Турнелле, в Медоне и других местах, то жизни мужей их, в случае если они состояли на государственной службе, грозила серьезная опасность при первом обвинении их в лихоимстве или в каком-нибудь ничтожном преступлении, если только их жены не соглашались искупить их жизнь ценою своего позора". M?zeray рисует в своей "Histori? de France" поразительные картины этой испорченности нравов. "Началась она, -- говорит он, -- в царствование Франциска I, получила всеобщее распространение во время Генриха II и достигла, наконец, крайних степеней своего развития при королях Карле IX и Генрихе III". Одна высокопоставленная дама из Шотландии, по имени Hamier, желавшая иметь незаконнорожденного ребенка от Генриха И, выражалась, как свидетельствует Brant?me, следующим образом: "Я сделала все, что могла, и в настоящее время я забеременела от короля: это для меня большая честь и счастье. Когда я думаю о том, что в королевской крови есть нечто особенное, такое, чего нет в крови простых смертных, я чувствую себя очень довольной, помимо даже тех прекрасных подарков, которые я при этом получаю". Brant?me при этом добавляет: "Эта дама, как и другие, с которыми мне приходилось беседовать, придерживается того мнения, что находиться в связи с королем нисколько не предосудительно и что непотребными женщинами следует называть только тех, которые отдаются за небольшие деньги людям незнатного происхождения, а не любовниц короля и высокопоставленных царедворцев его". — 35 —
|