Учение об уголовных доказательствах

Несмотря, однако, на то, что способы обследования corpus delicti, в последние годы улучшились и умножились говоря вообще, раскрытие преступлений мало сделало успехов сравнительно с теми, вместе с культурою народившимися, средствами ускользания из рук правосудия, какими пользуется современный преступник. Министр юстиции в рапорте президенту Французской республики в 1907 г., говорит: "Никаких успехов не сделано в способах раскрытия истины, а между тем преступники пользуются всеми удобствами, которые им дает быстрота сообщений, чтобы удалиться от места совершения преступления и создать себе alibi. Их способы преступного действования улучшаются с прогрессом науки, между тем как приемы уголовного преследования остаются неизменными, неподвижными (J. Cruet, la vie du droit et l'impuissance des lois, Paris, 1908, p. 231). Но еще меньше сделано в способах предупреждения и пресечения преступлений. В этом отношении, особенно у нас, человек вполне беззащитен. Человек, получающий угрозы убийством от известного ему лица, все-таки ничего не может сделать в свою защиту. Конечно, письма и тому подобные доказательства могут впоследствии послужить доказательством для изобличения, но для ожидающего исполнения угрозы это будущее изобличение не представляет утешения.

Технические способы восстановления corpus delicti и психологические методы испытания лиц, дающих материалы для раскрытия события преступления и изобличения виновника, никогда не сведут процесса в деле воспроизведения прошлого факта во всех случаях на степень безусловной достоверности. В области истории человеческой деятельности нашему уму никогда не удастся свести дело воспроизведения прошлого к точности математики.

Прекрасно говорит Круазэ о задачах и ресурсах истории, что все построения исторической науки имеют характер лишь вероятности, иногда и очень близкой к достоверности, но всегда оставляющей место для некоторого сомнения. "Если это несовершенство, то историческая наука его разделяет со всяким знанием, касающимся человеческой активности. Когда я решаюсь действовать так или иначе, то как бы я при этом ни старался вооружиться точнейшими сведениями и практически обследовать их, я всегда могу ошибиться... При всяком действовании необходимо рисковать. Так же точно нужно рисковать, устанавливая тот или другой факт в истории и разъясняя его смысл. Выбросить из работы историка всякое участие интуиции, быстрой и гипотетической индукции, не значило бы сделать из истории точную науку вещь невозможную, но значило бы ее совсем уничтожить". То же самое можно сказать и о восстановлении прошлого факта преступления. Это маленькая история, и она разделяет участь истории большой. Юристы знают, как приходится рисковать в уголовном суде, когда строится приговор, а строится он на вероятностях. Вот почему следует обращать особенное внимание на начало уголовного следствия и почему следует ставить предварительное следствие на почву строгого метода. Опаснее всего в данном случае субъективность следователя, выражающаяся в том, что он судит о действующих лицах в процессе по своей манере мыслить и чувствовать: уголовная психология показывает, что преступник часто отклоняется в своей манере мыслить и чувствовать от нормального человека. Но даже и нормальный человек по логике обстоятельств своей жизни может отклониться в своей психологии от психологии следователя, действующего совсем при других условиях и для других целей. Ницефоро придает большое значение правильной классификации собранных данных, для чего лучше всего применить графический способ.