Сексуальные преступления. Чикатило и другие

это скапливалось в груди, не было сил этого пе­ренести».

Психиатрические описания и бредовые шизофрени­ческие рассказы Е. можно продолжить, частично здесь они приводятся лишь для того, чтобы показать глуби­ну его безумия. Но объясняют ли приведенные доку­ментальные данные причины ужасающих поступков этого душевнобольного человека? Думается, что нет, во всяком случае, они явно недостаточны, хотя и необ­ходимы. Чтобы понять его, понять содержание его бреда, нужно проникнуть в личность, проследить жиз­ненный путь и судьбу этого человека.

Е. вырос в семье, которую вряд ли можно назвать благополучной. Отец, по данным уголовного дела, был жесток и ревнив, детям уделял мало внимания и ушел из семьи, когда сыну было 5 лет. О матери он в начале беседы отзывался очень хорошо, говорил о том, что она ему уделяла много внимания, но по мере углубления разговора признал, что она «мне что-то недодавала и я считаю ее виновной передо мной», в целом характеризуя ее как властную, жесткую жен­щину. («Если бы я выбирал жену, я выбрал бы помяг­че, не такую строгую, как мать».) Одним словом, тес­ного психологического контакта с матерью у него не было. Но еще более важно то, что у него «никогда ни­чего не получалось с девчонками; хотя они ко мне от­носились нормально, я ни с кем из них не дружил. До армии я дружил с девушкой, Ольгой, но она мне в бли­зости отказывала, а другим боялся это предложить. На такие темы никогда с ребятами не говорил, да и вооб­ще с ними мало дружил. Я остался девственником».

Из этих данных видно, что перед нами отчужден­ная, малоконтактная личность, у которой совершенно не сложились отношения с представительницами про­тивоположного пола, более того, он ни с кем из них не имел половых контактов, что не могло не причинять тяжких переживаний, вызывать ощущение выброшен­ное™, ненужности, отверженности. Отсюда резко враждебная позиция по отношению к женщине, что нашло яркое отражение в бреде, в котором женщины чаще и хуже, чем другие, говорили о нем, оскорбляли, копались в организме и разрушали его. Для него логи­чно поэтому убивать их как виновных не только в фи­зиологических страданиях, но и нагло вмешивающихся в его мысли и даже в т§ло. Женщины становятся

241

агрессивными, от них надо защищаться, что Е. и делает.

О том, что женщины были причиной его страданий из-за неутоленных сексуальных вожделений, вполне убедительно говорят факты: в трех случаях из четырех он глумился над сексуальными органами убитых, у од­ной даже отрезал груди и отбросил их, т.е. как бы лишил ее внешних признаков пола. Но почему он хотел съесть их? Можно предположить, что, поглощая то, что вызывает страдание, подобный человек делает предмет, порождающий травмирующие эмоции, как бы своим (естественно, на психологическом уровне) и тем самым снимает страдание. С такими действи­ями, весьма близкими к некрофилии, мы еще стол­кнемся, когда будем исследовать кровавые деяния Чи­катило.