|
Во время экспертизы в центре Сербского он вдохновенно писал что-то вроде исповеди, назвав свой труд крайне претенциозно, со значением: "Смерть после смерти - потом будет поздно". Поток сознания, основательно сдобренный грамматическими ошибками, был рассчитан, как нетрудно догадаться, на соответствующую оценку специалистов-психиатров. В исповеди есть все, что могло бы свидетельствовать о душевном недуге испытуемого: элементы бреда, раздвоение личности, сверхценные идеи и откровенная похабщина. Но умудренные опытом медики подошли к анализу документа так же, как их коллеги в 1985 году, признавшие Лифтера после изнасилования сотрудницы психиатрической лечебницы вменяемым. Один из врачей так и сказал ему (без протокола, разумеется): "Совать нашел куда значит, нормальный!". Тем не менее фрагменты исповеди представляют интерес. Вот, например, воспоминания Лифтера о том, как он познакомился с будущей женой: "Я обратился в бюро знакомств. За некоторую сумму там дают телефоны кандидаток, желающих выйти замуж. Между прочим, каждая вторая давшая объявление готова лечь в постель в первый же день. Конечно, я своего не упустил. В конце 1994 года я таким способом познакомился со своей будущей женой. Первая встреча была смешной. Договорились встретиться на станции метро возле портрета Ленина, выложенного мозаикой. Как называлась станция, убей меня, не вспомню. Такого раньше никогда не случалось - опоздал на первое свидание. Вбежал на станцию растрепанный и вместо того, чтобы искать ее, смотрел, где же портрет Ленина... Начали встречаться, гуляли в парках, на ВДНХ, ходили в театр". Не буду утомлять читателя трогательным описанием ухаживаний маньяка за своей любимой. Приведу лишь еще один фрагмент, позволяющий глубже ощутить всю "трепетность большого чувства": "Вообще-то здорово совершить изнасилование а то два или три за день, а потом вернуться домой и всю ночь заниматься сексом с женой. А когда она уснет еще и поонанировать разок-другой". Для супруги Лифтера его арест явился полной неожиданностью. Ни о чем она не догадывалась, а жизнью, и не только половой, была довольна муж непьющий, ласковый, работящий (трудился на двух работах), своими руками восстановил старенькие "Жигули". Одним словом, не мужик, а чудо. Воспитательницу детского сада, засидевшуюся в девках, не слишком смущало несколько меланхоличное животноподобное бытие суженого. На досуге он любил сидеть перед телевизором (ждал сообщений о собственных похождениях?), охотно слушал тюремные и афганские песни. У него при этом даже слезы на глазах наворачивались... Афганом же Лифтер объяснял жене наличие на теле многочисленных наколок. Супруге и в голову не приходило истинное происхождение типично лагерной "живописи". Кстати, во время обыска на квартире женщина поинтересовалась у сыщиков процедурой развода с человеком, находящимся под следствием. — 107 —
|