|
8.2 Часть 2 Как-то ночью, когда Йехида лежала в углу своей камеры, терзаясь воспоминаниями о Йехиде, о наслаждениях, которые он мастер был доставлять, о поцелуях его, о таинственном шепоте, играх, которым он ее научил, – явился Малах аМавет. Точь-в-точь такой, как в мудрых книгах: с огненным мечом и тысячью глаз. Он обратился к ней: – Сестра, твое время пришло. – И нет никакого выхода? – Живым отсюда никто еще не выходил. – Что ж, делай что полагается. – Не торопись. Сначала покайся в грехах. Раскаяние облегчает. Даже сейчас. – Сейчас? Сейчас, когда меня собираются сбросить на Землю? Нет уж, раскаиваться мне не в чем, разве только, может быть, в том, что я меньше грешила, чем могла бы. Она умолкла и упрямо ждала. Молчал и Малах аМавет. Потом он сказал: – Сестра, я знаю, что ты гневаешься на меня. Но я-то в чем виноват? Я не сам назначил себя Малахом Мавет – ангелом смерти. Я – благородного происхождения, из верхнего мира. Там я много грешил, как ты здесь, и меня спустили сюда. И сделали палачом. Мне так же не хочется тебя убивать, как тебе – умирать. Но поверь, смерть не так уж страшна, какой ты себе ее рисуешь. Кое-что в моем ремесле я все же постиг. Да, спуск на Землю и погружение в лоно – дело малоприятное. Но затем – девять месяцев сладостного полубытия. Там ты все позабудешь. А потом – начало второго периода смерти, выход из лона. Тоже трудный момент. Зато детство – золотая пора. Тело гибкое, свежее. Ты обнаруживаешь и изучаешь все его слабости, познаешь законы нового существования, приспособишься к нему. А потом оно так становится тебе дорого, что начинает казаться, будто смерть – это жизнь. А со временем начинаешь даже страшиться того дня, когда смерть прекратится… – Если ты должен убить меня, – прервала его Йехида, – делай свое дело. Но слушать твой бред, твои вульгарные россказни я не желаю. – Сестра, я говорю правду. Смерть длится только несколько десятилетий. Лишь самые закоренелые из преступников остаются в мертвых сто лет. Смерть, можно сказать, – это карантин перед новой жизнью… – Красиво сказано… Ну, хватит! – Тебе следует знать: там тоже свобода выбора и ответственность за содеянное. – И этот про свободу выбора… Знаешь, даже тебе, Ангелу Смерти, эта чушь не к лицу… – Да, и свободный выбор, и ответственность за поступок. Среди ужасов смерти, в глубине преисподней – та же Тора, те же законы и воздаяние по ним. По тому, как пребывала ты в смерти, воздастся тебе, когда ты вернешься сюда. Смерть – как бы период реабилитации душ. И кто это понимает, тот ее не боится. — 286 —
|