Вперед, к победе

Владельцы собственности вступают не только во властные, но и в социальные отношения как между собой, так и с несобственниками. Эти отношения институциализируются в качестве гражданского Общества. Об идеологии, науке как институте и массовом образовании, у нас здесь нет места подробно говорить. Ограничусь констатацией, что это тоже феномены сугубо буржуазной эпохи, которые с этой эпохой и уйдут — уже уходят.

Иными словами, капитализм создает целый принципиально новый ряд феноменов. Вульгарные марксисты и вульгарные либералы полагают, что капитализм — это своеволие капитала. Но это ошибочная точка зрения. Капитал существовал до капитализма. И будет существовать после капитализма. Я бы сказал, что капитализм — это сложная социальная система, институционально ограничивающая капитал (и таким образом продлевающая для него время) в его долгосрочных и целостных интересах и обеспечивающая ему экспансию (пространство). Экспансия для капитализма необходима по очень простой причине. Он сконструирован как экстенсивная система, и всегда, как только мировая норма прибыли падала, капитализм выхватывал из некапиталистической зоны кусок и превращал его в свою периферию. То есть, зону дешевой рабочей силы, зону рынков сбыта и зону, из которой черпали ресурсы. Но глобализация подвела черту под этим процессом. Больше нет некапиталистических зон, которые можно превращать в периферию капитализма.

— И что будет дальше?

— Капитализм должен был бы перейти от экстенсивного развития к интенсивному. Но проблема-то в том, что капитализм заточен под экстенсив. «Интенсивный капитализм» — это исторический нонсенс. Целый ряд институтов капиталистической системы функционируют для того, чтобы эксплуатировалось не собственное население, а внешнее. Свое население при этом выступает в качестве монолита по отношению к эксплуатируемой периферии. Это напоминает ситуацию античных полисов, где граждане сообща выступали, как коллективный рабовладелец.

И на пути к интенсификации капитализма стоят институты капиталистического общества, политико-гражданское общество, национальное государство и система массового образования.

Но если мы посмотрим, что происходит в последние 30 лет, то увидим, что разрушаются именно эти несущие конструкции капитализма. Гражданское общество скукоживается, политика превращается в комбинацию шоубизнеса и административной системы (поэтому появление таких людей, как Шварценеггер в качестве губернатора Калифорнии — вещь не случайная). И что происходит с образованием, мы тоже видим. То, что происходило у нас первые 10 лет XXI века, когда команда Фурсенко под видом реформ разрушала образование, в Соединенных Штатах успешно прошло в 70-90-е годы. Достаточно посмотреть на нынешнее школьное образование США, чтобы понять, что там этот процесс благополучно завершился. Свидетельствую как человек, который читал лекции в престижных американских университетах и у которого сын учился в американской школе. Другое дело, что в американской школе существует очень продуманная система отбора талантливых детишек среднего слоя — им помогают делать карьеру, изымают в качестве потенциальных лидеров протеста, и они попадают в число 8 %, которые обслуживают 2 % верхов (вместе -10 %). Но в любом случае образование разрушается.