|
Вашингтон посмотрел на результаты своих действий, которые другие посчитали бы ужасающими, и назвал их «освобождением», потому что режим Саддама Хусейна был свергнут. А до того мафия империи на протяжении года организовывала пропагандистское шоу, чтобы убедить американцев и весь мир, будто у единственной в мире сверхдержавы не было другого выбора, кроме как напасть на суверенное, но слабое государство, которое не нападало и не угрожало США, которое знало, что если оно нанесет по Америке удар, то это будет означать мгновенное массовое самоубийство. Основные тезисы имперской мафии выглядели странно не просто потому, что Ирак не представлял угрозы, о чем свидетельствовала столь легкая победа в той войне, а потому что имперская мафия знала— Ирак совсем нестрашен. Они рассказывали миру одну историю задругой о том, почему Ирак представляет угрозу, неминуемую ядерную, химическую, биологическую угрозу, рассказывали истории о том, что Ирак был террористическим государством, что Ирак был связан с Аль-Каидой. Только ни у одной истории не было доказательств. Они долго настаивали на том, что Ирак должен согласиться на возвращение в страну военных инспекторов ООН, а когда Ирак согласился, мафия заявила, что этого было недостаточно, и продолжала дискредитировать мирные усилия. Поэтому и началась война, которой так жаждал Белый дом, война, за которую они получили крупнейшие за мировую историю антивоенные протесты и радикальную оппозицию в Организации Объединенных Наций. Им напомнили о выстраданных человечеством понятиях международного права и сотрудничества, чтобы сделать планету более мирной. Остается узнать, переживет ли и как переживет мировая общественность в лице ООН тот факт, что ее свели к унизительной нерелевантности в самом важном вопросе о войне и мире. Ибо ООН — институт, первое предложение устава которого говорит о решимости «избавить грядущие поколения от бедствий войны, дважды в нашей жизни принесшей человечеству невыразимое горе». Был ли смысл хоть в каком-либо аспекте политики Вашингтона? Эта внезапно ставшая необходимой война в условиях отсутствия боевых действий? Смысл мог бы быть, если бы люди понимали, что вторжение произошло не по причине злобности Саддама Хусейна или наличия у него оружия массового уничтожения. Но когда в течение многих недель американской военной оккупации Ирака не удалось найти никакого оружия, о котором так много говорилось, Белый дом заявил, что ОМУ и не было реальным поводом для вторжения. Их целью, заверили они мир, было нанесение различных ударов по терроризму. «Мы не лжем, — сказал один из чиновников, — это всего лишь вопрос расстановки акцентов» [31]. — 542 —
|