|
«Америка будет проявлять постоянный интерес и присутствовать в Центральной Азии в той мере, о какой мы не могли и мечтать раньше», — сказал в феврале 2002 года государственный секретарь США Колин Пауэлл [1]. В том же году Министерство обороны США заявило: «Вооруженные силы Соединенных Штатов в настоящее время развернуты в большем количестве мест, чем когда-либо на протяжении всей нашей истории» [2]. Столь же прямолинейными являются заявления, сделанные еще в начале 1990-х годов, когда распадался Советский Союз, и повторяемые до настоящего времени, о стремлении Вашингтона к мировому господству и путях его достижения. При этом мир убеждают в благородных целях этого крестового похода. Такие заявления регулярно излагались в программных документах Белого дома и Пентагона, а также в документах правительственных комиссий и исследовательских центров, тесно связанных с системой национальной безопасности. Вот голос империи в 1992 году: «Наша основная задача заключается в том, чтобы предотвратить повторное появление нового конкурента на территории бывшего Советского Союза или в другом месте, создающего угрозу, подобную той, которую представлял Советский Союз… Мы должны принимать во внимание интересы развитых промышленных стран в такой степени, чтобы отбить у новых конкурентов охоту бросать вызов нашему лидерству или стремиться изменить установленный политический и экономический порядок… Мы должны иметь механизмы удержания наших потенциальных конкурентов даже от помыслов играть более значительную региональную или глобальную роль» [3]. 1996: «Когда-нибудь по целям на земле — кораблям, самолетам, наземным объектам — мы будем действовать из космоса… Мы собираемся наносить удары из космоса, и мы собираемся наносить удары по космосу» [4]. 1997: «Что касается господства в космосе, то оно у нас есть, нам это нравится, и мы собираемся сохранить его» [5]. 2000: «Новые стандарты [боевой готовности] предполагают поддержание военного превосходства над всеми потенциальными соперниками и готовность уже сейчас к будущему военному соперничеству, даже если оно еще не может быть идентифицировано, и его возможное появление существует только в теории… Военные требования существуют отдельно от чистой оценкцреальных угроз безопасности. В качестве основы для планирования предложены общие войны и общие возможности… Особенности реальных сценариев угрозы стали вторичными по отношению к первостепенной необходимости показать грубую силу США всему миру» [6]. 2001: «Присутствие американской армии в критических регионах мира является видимым выражением степени статуса Америки как сверхдержавы и гаранта свободы, мира и стабильности» [7]. — 533 —
|