|
Двумя месяцами ранее в выступлении перед Конфессом ведущий аналитик ЦРУ по латиноамериканским делам Брайан Лателл (Brian Latell) описал лидера переворота генерал-лейтенанта Рауля Седра (Raoul Cedras) как одного из «самых перспективных гаитянских лидеров с того момента, как семья Дювалье была свергнута в 1986 году». Он также сообщил, что «не видел доказательств репрессий» в Гаити [22]. Тем не менее в ежегодном отчете Государственного департамента по правам человека в том же году было сказано: «На протяжении всего 1992 года гаитяне часто сталкивались с нарушениями прав человека, включая внесудебные убийства силами безопасности, исчезновения, избиения и другие издевательства над задержанными и заключенными, произвольные аресты и задержания, и вмешательство исполнительной власти в судебный процесс» [23]. Через год после переворота репортаж «Нью-Йорк тайме» о текущей ситуации был удивительно прямолинейным: «Вскоре после свержения — когда государственный секретарь Джеймс Бейкер повторил знаменитое заявление президента Буша об Ираке «эта агрессия не устоит» — американские силовые ведомства уделили мало внимания поддержке американских принципов в Гаити… Недавно советник [правительства переворота] повторил давнюю жалобу Аристида — «все это бы решил один телефонный звонок» из Вашингтона, чтобы успокоить руководство армии… Сторонники и противники отца Аристида согласились, что нет ничего более угрожающего, чем прохудившееся и неэффективное эмбарго, быстро наложенное… Несмотря на большое количество крови на руках армии, американские дипломаты считают это жизненно важным противовесом отцу Аристиду, риторика классовой борьбы которого… угрожала или противодействовала традиционным центрам власти дома и за границей» [25]. В течение этого периода гаитянские подпольные газеты сообщали о многократных ночных посадках самолетов ВВС США в Порт-о-Пренсе. Имело ли это отношение к нарушению эмбарго, никогда не станет известно. Когда об этом спросили официального посла США, он ответил, что полеты были «обычными» [26]. Клиенты ЦРУ I. С середины 1980-х годов, по крайней мере до переворота 1991 года, ключевые члены военного и политического руководства на Гаити получали заработную плату от ЦРУ. Эти платежи чиновники и конгрессмены Вашингтона защищали от Комитета палаты по расследованиям, объясняя как нормальную и необходимую работу по сбору информации в иностранном государстве [27]. Этот аргумент, который ЦРУ часто использует для защиты от обвинений во взяточничестве, игнорирует простую реальность (неоднократно иллюстрируемую в этой книге): подкуп приносит больше, чем информацию — он приносит влияние и контроль. И глядя на уровень жестокости и антидемократии гаитянских вооруженных сил в период активного подкупа, нужно задаться вопросом: каково было влияние ЦРУ? Что защитники взяток сказали бы, если кто-то из американских конгрессменов или высокопоставленных чиновников Белого дома в годы холодной войны получал деньги от КГБ? Даже после предполагаемого окончания холодной войны, реакция на раскрытие «советского крота» в недрах ЦРУ Олдрича Эймса была вполне живая и энергичная. Хотя он всего лишь принимал деньги от КГБ за информацию. Как бы то ни было, деньги, заплаченные ЦРУ этим людям были, очевидно, доступны для финансирования их кровавых целей. Когда Каддафи в Ливии сделал то же самое, его назвали «поддерживающим терроризм». — 521 —
|