Евразийский реванш России

В этой геополитической фазе Турция делает атлантистский выбор и строит свою политику на антикоммунизме и антисоветизме, следуя логике Вашингтона. В вопросе Северного Кипра СССР занимает жестко прогреческую позицию, поддерживает курдов, арабские баасистские страны против Израиля, что еще усиливает интеграцию Анкары в цивилизацию Моря. Но при всем этом Турция остается совершенно самобытным государством. Если на первом этапе это было «евразийство третьего пути», то теперь это «атлантизм третьего пути».

Атлантистская стратегия Турции во второй половине ХХ в

Во второй половине ХХ века региональная политика Турции проистекает из баланса между ориентацией на США и НАТО и стремлением сохранить свою национальную самобытность и региональную независимость. Даже в периоды самого тесного сближения с Вашингтоном Анкара никогда не осознает себя как колонию , но всегда как партнера Америки, сделавшего в свое время осознанный геополитический выбор. Тот же Северный Кипр был своего рода тестом — насколько остальные страны НАТО допустят конфликт между Турцией и Грецией — европейской страной, членом НАТО. Тест относительно удался, серьезных санкций не последовало.

В этот период Турция является надежной стратегической опорой Запада на Ближнем Востоке. Светское правление сдерживает рост исламского фактора, исторические противоречия между турками и арабами в эпоху Османской империи ставят Анкару в особое положение в отношении исламских стран региона, что диктует, в частности, сближение с Израилем. Вместе с тем жесткий антикоммунизм Анкары делает Турцию потенциальным противником СССР. Наготове виртуальные структуры влияния на тюркские народы СССР, попытки проникновения спецслужб на Кавказ, лабораторная экзальтация «пантуранских идей», готовящих теоретически выведение обширных евразийских территорий, населенных тюркскими народами, из-под контроля Москвы. Все это не столько проявление особой воли турок, сколько тезисы, логически вытекающие из атлантистского выбора. Раз Анкара разыгрывает атлантистскую карту, она вынуждена развиваться в русле атлантистской логики, а следовательно, выступать против врагов своих союзников и старших партнеров. Это условие. У тех, кто стал на сторону атлантизма, евразийство оказывается в роли врага.

Атлантистская идентичность Турции в последние полвека была более или менее постоянной и пустила в политической системе глубокие корни.

Особенно обострились эти тенденции в тот период, когда стало очевидно, что СССР доживает последние дни. У Анкары появился шанс перейти от вялого и виртуального во многом противостояния с евразийским противником к более конкретной форме деятельности. С середины 80-х годов атлантизм в отношении СССР активизируется. Турецкие эмиссары начинают активно работать в тюркских республиках СССР, в зонах расселения татар, башкир, чувашей, кавказских тюрок, а также шире, в исламской и кавказской среде. Ориентация на Анкару выглядела тогда как специфический маршрут общей ориентации на Запад, на Вашингтон, а значит — в геополитической логике дуального выбора — против Москвы и русских. Пантуранизм стал приобретать более конкретные формы: множество изданий и текстов, эмиссаров и пропагандистов из Турции хлынули под прикрытием различным благопристойных фондов и миссий в СССР с целью подготовки «туранской интеграции».