|
Подойдя к объективным пределам критической независимости, обозреватель «Нью-Йорк таймс» Энтони Льюис восторженно оценил проведенный Вашингтоном «эксперимент по установлению мира и демократии», который показал, что «мы живем в романтическую эпоху». Методы эксперимента никакого секрета не составляли. Например, журнал «Тайм», присоединившись к торжествам, названным «взрывообразным продвижением демократии» в Никарагуа, обрисовал эти методы совершенно откровенно: их цель «разорить экономику и вести продолжительную и беспощадную войну руками наемников до тех пор, пока измученные туземцы сами не свергнут неугодное правительство», с «минимальными» затратами для нас, оставив жертву «с разрушенными мостами, разоренными фермами и диверсиями на электростанциях», дав ставленнику Вашингтона «решающий аргумент» покончить с «обнищанием никарагуанского народа», и не говоря о продолжении террора: об этом лучше не упоминать. На самом деле, затраты для них едва ли оказались «минимальными»: Каразерс замечает, что «число потерь на душу населения в пропорциональном отношении было гораздо выше, чем количество американских граждан, погибших в Гражданской войне и всех войнах XX столетия вместе взятых». Результатом стала «победа благодаря честной игре США» таков был ликующий заголовок в «Нью-Йорк таймс», назвавшей американцев «объединенными в радости», в стиле Албании и Северной Кореи. Методы сей «романтической эпохи» и реакция на них в просвещенных кругах говорят нам о демократических принципах, оказавшихся победоносными, кое-что еще. Они также проливают некоторый свет на то, отчего в Никарагуа попытка «создать более процветающее и самоуправляемое общество» оказалась столь «сложной». Ясно, что эта попытка продолжается и теперь, принося определенные блага привилегированному меньшинству в то время, когда большинство населения столкнулось с социально-экономической катастрофой; вся эта политика проводится по знакомой модели колоний Запада. Заметьте, что этот пример позволил редакторам «Нью рипаблик» прославлять себя в качестве «вдохновителей триумфа демократии в наше время», присоединяясь к восторженному хору. Мы узнаём о победоносных принципах кое-что еще, вспомнив, что те же репрезентативные фигуры либеральной интеллектуальной жизни подстрекали Вашингтон к безжалостному ведению войн, с военной поддержкой «фашистов в латиноамериканском стиле… независимо от того, сколько будет убитых», потому что «есть более высокие американские приоритеты, чем права человека в Сальвадоре». Развивая тему, редактор «Нью рипаблик» Майкл Кинсли, представлявший левых в официальных комментариях и теледебатах, предостерег против опрометчивой критики официальной политики Вашингтона, состоявшей в нападении на беззащитные гражданские цели. Он признал, что такие между народные террористические операции причиняют «безмерные страдания гражданским лицам», но они могут быть и «абсолютно правомерными», если анализ «затрат и прибылей» покажет, что «количество пролитой крови и нищеты» даст «демократию» в том виде, как ее определяют правители мира. Просвещенное мнение настаивает на том, что террор сам по себе не ценность, но должен удовлетворять прагматическому критерию. Впоследствии Кинсли заметил, что желаемые цели оказались достигнутыми: «Именно обнищание никарагуанского народа было «темой» войны контрас и параллельной политики экономического эмбарго и вето на международные займы по развитию», именно оно «разрушает [разрушило] экономику» и «вызывает [вызвало] экономическую катастрофу, [которая], вероятно, стала наиболее выгодной темой, приведшей оппозицию к победе на выборах». Затем Кинсли присоединился к приветствиям в адрес «триумфа демократии» на «свободных выборах» 1990 года. — 65 —
|