|
Написав на своих знамёнах «Свобода, равенство, братство», победители вовсе не собирались по-братски делиться своими правами и состояниями с простыми людьми. Но сама логика развития того общества, которое они строили, неизбежно требовала демократизации. Массы всё больше «распоясывались», «сверчки» уже не хотели знать свои «шестки». И тогда, встал вопрос: что с этим делать? Как обуздать «быдло», не меняя знамён? Снова возвести сословные перегородки невозможно — историю не повернуть вспять. И тогда... пошли разговоры об угрозе перенаселения. Дескать, людей на Земле расплодилось чересчур много. Если так дальше пойдёт, неизбежны голод и катаклизмы, угрожающие власть имущим. А значит, нужно, не дожидаясь стихийного бунта, организовать его и направить в безопасное для элиты русло. Выразителем подобных умонастроений стал профессор политэкономии Томас Мальтус, который в 1798 году издал труд под названием «Опыт о законе народонаселения». В нём автор, с очевидным сейчас схематизмом, доказывал, что численность населения планеты растёт в геометрической прогрессии, а мировое производство — в арифметической. И предлагал весьма незамысловатые меры по борьбе с «лишними людьми». Они сводились к отмене благотворительности, поощрении преступности и войн, к приостановке развития медицины и т.п. На определённом этапе, идеология мальтузианства сыграла свою роль, но потом, с дальнейшим развитием идей гуманизма, сделалась уж больно одиозной. В таком откровенном варианте она окончательно дискредитировала себя в период Третьего рейха и после победы над фашизмом была решительно осуждена. Но параллельно шёл поиск новых форм управления «быдлом». И тут бойкая феминистка Зангер пришлась, как нельзя более, кстати. Её модель геноцида выглядела гораздо более благопристойно. И даже называлась «Мирный план» («Plan for Peace»). Зачем истреблять людей эпидемиями и бомбами, зачем выглядеть жестокими варварами, когда можно просто снижать рождаемость? Результат будет, конечно, не сиюминутным, как в случае бомбардировки, но зато, более надёжным. Ведь женщина, потерявшая детей на войне, может родить ещё, а если её стерилизовать — это гарантия. Да и точность таких «попаданий» гораздо выше! Чума или война особенно не выбирают, кого лишить жизни, тогда, как «мирный план» предусматривает строгое дифференцирование. А потому, уже в 1925 году фонд Рокфеллера начал спонсировать Американскую Лигу контроля над рождаемостью. В 1934 году Зангер опубликовала проект закона, призванного «остановить перепроизводство детей». Там были такие статьи: — 5 —
|