Оппозиция: выбор есть

Обоим изложенным проектам есть альтернатива: затормозить, переварить и преодолеть буржуазно-криминальную революцию, опираясь не на классовое сознание, а на сознание советского человека. Объявить не классовую, а отечественную войну, в которой могут объединиться все сословия страны, не перешедшие на сторону противника. Взять целью не классовое общество с «нормальной» зарплатой, вырванной забастовкой и булыжником, а общество солидарное, без рынка людей, денег и земли, а с распределением по труду и с законным, а не благотворительным минимумом благ для каждого. В такой борьбе у России будут союзники не только 140 млн. «совков» на землях СССР, но и все те три миллиарда человек с общинным чувством, которые сегодня издают «предсмертный вопль перед волной прогресса» – Нового Мирового Порядка. Более того, и в недрах самого Запада, в его духовно развитой части зреют силы, которые поддержат именно такой проект – преодолевающий, а не углубляющий раскол мира и разрушение среды обитания.

Ни классовой войны, ни капитализма в России – в этом, на мой взгляд, трудный путь к спасению.

1995

Привет соседям слева

На всех собраниях избирателей встает один и тот же вопрос: почему у нас так много компартий? Говорят: пришел к нам кандидат от партии Тюлькина, поставил красный флаг, серп и молот – хорошо! А теперь вы от Зюганова, и опять красный флаг. Чего же вы не можете договориться? Почему не собраться в одну партию? Это крик души, а есть и холодный вопрос: в чем разница этих партий?

На публике кандидаты отвечают в меру своей тактичности. И тактическую же выгоду ищут, стараются соответствовать настроениям. Но полезно разобраться и по существу. Предлагаю схему разбора и мое мнение.

Тяга к единству – важная черта общинной психологии народов России. Эта тяга сильна у тех, кто уже отверг в душе своей курс «демократов». Прав был Зиновьев, говоря, что советский строй в точности соответствовал нашей психологии: нам было покойно, когда Верховный Совет голосовал единогласно. В этом – сила, особенно во время войн. В этом – и слабость, особенно в моменты глубоких изменений любого типа, когда общество на распутье и нужен поиск, «рысканье». 70-80-е годы – начало мирового кризиса. Энергетический, экологический, демографический – все это лишь симптомы. Раз есть глубокий кризис, начались революции и войны, нового типа. Технологическая революция, сексуальная, в культуре (рок), этническая – это все ответы на кризис.

В СССР «рысканье» и поиск были очень сильно затруднены. Партократическая система не справилась с этим противоречием: совместить тягу к единству с гибкой модернизацией. Она «предпочла разрушиться», сама вырастив в себе своих «якобы разрушителей». Думаю, мудрый Мао Цзедун предчувствовал такую же опасность в КПК и сорвал ее тяжелым, ранящим способом – призвал студентов-хунвейбинов разгромить номенклатурную надстройку. Это – китайский вариант нашего 37-го года. Потрясение элиты, разрушение возникших в ней связей. Такой жестокий, аварийный прием возможен лишь один раз в цикле истории. А действует он лишь на два поколения.