|
По словам Тирмана, «жестокие бои» продолжались в течение 1996-97 гг. В 1997 году, когда он писал об этом, «война против курдов была еще в самом разгаре», и она фактически ужесточилась после того, как умолкли «безосновательные комментарии о каком-либо политическом урегулировании». В 1999 году сообщалось, что для продолжения войны в регионе правительство развернуло войска численностью 300 000 человек. Но успех государственного террора и этнических чисток привел к снижению уровня «необходимой» жестокости по сравнению с серединой 90-х, так что Турция больше не входит в тройку главных адресатов американской военной помощи (после ее постоянных получателей Израиля и Египта), и ее место теперь занимает Колумбия35. Турецкий самолет (то есть американский с турецкими пилотами) взял курс на бомбардировку Сербии, хотя корреспонденты сообщали о турецких «опасениях, что, поддерживая независимость албанских косоваров, турки могут подстегнуть курдский сепаратизм в пределах собственной страны». Пока же Турция удостаивается громких похвал за свои гуманитарные намерения, и, как уже отмечалось, извлекает выгоду из того, что «Турция доброй воли окрепла в своих действиях по урегулированию кризиса в Косове». Планируя вторжение, представители НАТО выражали надежду на то, что Турция дошлет в Косово наземные войска, и они смогут использовать во благо свой только что приобретенный опыт36. По наблюдениям Рэнделла, Турция оказала существенную помощь и в Боснии, когда Вашингтон решил, что она «может выступить в качестве дружественного, прозападного, умеренно-мусульманского партнера НАТО» и взять на себя миссию по подготовке бойцов, которую администрация Клинтона сочла «политически рискованной» для себя, поскольку это потребовало бы держать американские войска в Боснии в течение еще долгого времени после принятия дэйтонских соглашений. «Никто публично не высказался насчет того, насколько двусмысленно положение Турции — государства, погрязшего в уничтожении своего курдского меньшинства и помогающего осажденным мусульманам Боснии выжить в борьбе со сторонниками „великой“ Хорватии или Сербии». Вашингтон заявляет, будто он не в состоянии расследовать военные преступления в юго-восточной Турции из-за того, что турки запрещают американцам въезд в этот регион. «Громкие заявления американского правительства о своей неспособности серьезно оценить действия военного союзника по НАТО кажутся малоубедительными, учитывая, какие мощные следственные ресурсы имеются в его распоряжении», — весьма сдержанно комментирует эти заявления Хьюман Райтс Уотч. Кроме того, «повсюду, где Турция осуществляла свою многообразную тактику выжженной земли, американские войска, самолеты и разведывательные группы все еще остаются на своих постах, разбросанных по всей Турции, вперемешку с местными войсками, предназначенными для борьбы с мятежниками, и летными экипажами, базы которых расположены на юго-востоке как, например, Инжирлик и Диярбакир», — базы, с которых США регулярно совершают атаки на Ирак, а Турция вторгается в Северный Ирак с целью наказать курдов, следуя практике своего близкого партнера — Израиля, который сейчас использует базы Восточной Турции для тренировочных полетов своих современных (американского происхождения) самолетов и для наращивания турецкой военной мощи. На этих главных американских базах находится также ядерное оружие, и Израиль имеет, по крайней мере, возможность делать то же самое. Пока американские самолеты, базирующиеся в Инжирлике, патрулируют Северный Ирак и сбрасывают бомбы на системы противовоздушной обороны, якобы для того, чтобы защитить иракских курдов, «в своих регулярных боевых вылетах севернее иракской границы Турция в это же самое время использует импортированные из США реактивные самолеты и штурмовые вертолеты, а также предоставленные американцами разведывательные данные для борьбы с тем же курдским населением Ирака»37. — 48 —
|