|
Но это лишь один вывод из опыта прошедшего десятилетия — о том, чего не сделала интеллигенция. По каким‑то причинам она оказалась неспособна на рефлексию — на честный анализ своих собственных идеалов и установок. Она взяла себе кумирами крайних западников или мракобесов, она впала в мальтузианство, граничащее с фашизмом — и не желает задуматься над этими странными явлениями. А ведь все это вещи странные — русская интеллигенция вдруг выпадает из русской культуры! Пусть временно, но все равно странно. А теперь, что же она сделала . Вернее, в каком большом культурном проекте «реформаторов» она приняла участие. Этот проект, на мой взгляд, гораздо важнее, чем приватизация по Чубайсу. Точнее, и сама приватизация не могла бы произойти, если бы на всех парах не выполнялась большая программа, немыслимая без «молекулярного» участия все той же частной и заслуживающей доверия интеллигенции. Эта программа — разрушение всего мира символов, на котором стояло самосознание нашего народа. Тут уж на Гайдара и Чубайса сваливать не приходится, они лишь чуть‑чуть пособили. В 1932 г. И.П.Павлов установил, что у русских «условные рефлексы координированы не с действием, а со словом». Это в полной мере использовали в последнее десятилетие. В результате возникло тяжелое массовое поражение душевного и физического здоровья. Но словом орудует именно интеллигенция как социальная группа, а не Чубайс или Рушайло. В мире культуры символы занимают особое место. Они — призраки вещей, явлений, человеческих отношений, приобретающие иррациональный смысл. Мы в мире символов живем духовно, под его влиянием организуем нашу земную жизнь. Каждый из нас “утрясает” свою личную биографию через символы, с их помощью она укладывается в то время и пространство, где нам довелось жить. Они направляют наши поступки, советуют запомнить одно и забыть другое, лепя нашу личную историю. Мир символов придает смысл и порядок жизни человека в мире. Символы создают нашу общую память, благодаря которой мы становимся народом. Через них мы ощущаем нашу связь с предками и потомками, что и позволяет человеку принять мысль о своей личной смерти. Человек с разрушенным миром символов теряет ориентиры, понятия о добре и зле. В России учинен буквально штурм символов. Конечно, их прочность символов стала подрываться у нас раньше, чем пришел Горбачев. С 60‑х годов действовала разношерстная “партия антисоветской революции”, ее проект еще ждет своего историка. Однако контуры его уже видны, наличие его никем и не отрицается. Интеллигенты‑западники даже бравируют своим бесстрашием в манипуляции с символами, в солидных журналах прошел поток публикаций на эту тему. — 7 —
|