Потерянный разум

Перечислим, кратко, главные ошибки, совершенные в ходе реформы в РФ. Они взаимосвязаны, и их трудно расположить в иерархической последовательности. Можно сказать, что была совершена одна большая фундаментальная ошибка, которая слегка по‑разному видится с различных точек зрения.

Как известно, в качестве цели реформ было декларировано превращение советской хозяйственной системы в экономику свободного рынка, причем западного (и даже не вообще западного, а англосаксонского) типа. Когда в 1988‑89 гг. академики от А до Я (от Аганбегяна до Яковлева) заговорили о переходе к свободному рынку, это поначалу воспринималось как мистификация, как дьявольская хитрость ради каких‑то политических махинаций, которые задумал Горбачев. Казалось невероятным, чтобы наши миллионы образованных людей поверят в эту нелепость. Немногие видные западные экономисты, которые могли в тот момент вставить слово в каком‑нибудь интервью для советской прессы, тоже были в недоумении. Например, английский историк экономики Теодор Шанин в интервью «Известиям» (25 февраля 1989 г.) сказал: «Меня смущает, когда у вас говорят о свободном рынке Запада. Где он? Его нет. Скажем, цены на молоко в Англии определяет правительство, а не рынок».

Чуть позже Дж.Гэлбрейт сказал об этих планах наших реформаторов более откровенно: «Говорящие – а многие говорят об этом бойко и даже не задумываясь – о возвращении к свободному рынку времен Смита не правы настолько, что их точка зрения может быть сочтена психическим отклонением клинического характера. Это то явление, которого к нас на Западе нет, которое мы не стали бы терпеть и которое не могло бы выжить» («Известия», 31 янв. 1990).

Психическое отклонение клинического характера – вот как это воспринималось западными специалистами, не имеющими причин лгать!

Навязывая обществу определенную доктрину реформ, политики, в том числе с академическими титулами, утверждали, что они опираются на самую современную и эффективную экономическую теорию – неолиберальную. Политики были недобросовестны, в этом уже не может быть сомнений. Но со стороны интеллигенции вера в теорию , которой никто не изучал и никто не обсуждал, смахивает на идолопоклонство. Ведь даже сами творцы этой теории честно предупреждали, что она имеет ограниченное поле действия, а именно – общество, проникнутое «духом капитализма», т.н. «протестантской этикой» наживы как благой высшей цели. Лауреат Нобелевской премии по экономике Дж. Бьюкенен так определил то условие, при котором экономическая теория обладает полезностью: «Теория будет полезной, если экономические отношения распространены в достаточной степени, чтобы возможно было прогнозировать и толковать человеческое поведение. Более того, экономическая теория может быть применима к реальному миру только в том случае, если экономическая мотивация преобладает в поведении всех участников рыночной деятельности»368.